— Стой! Тебя раздражало, что я спокоен, что я всем доволен. Но как?! Ты знаешь цену спокойствию?! Не хочу ли я передвинуть мебель? Шкаф? А зачем мне его двигать, если у меня здесь все передвинуто. Тобой! Да-да, тобой… Я спокоен? Да, ты права, сейчас я спокоен. Но теперь неспокойна ты. Потому что, предав один раз, предашь и второй, и третий…

— Замолчи…

— Но это теперь его судьба! Пусть он теперь думает… Иди к нему!

И она идет к нему, Поворачивается и идет к тому, другому мужчине. Он бережно берет ее под руку, и они медленно уходят по снежной просеке в глубину тайги. Смирницкий смотрит им вслед, руки его опущены, кулаки сжаты. И вся его нелепая на этом морозе фигура — в майке, в трусах, в валенках — выражает ярость и отчаяние. Он делает шаг вслед уходящим, но его не пускает шлагбаум.

— Стой! — кричит он. — Стой! Это неправда! Все, что я сказал, — неправда. Стой!!!

Он кричит и с ужасом понимает, что они его не слышат…

— Будет орать-то, — говорит Иорданов и трясет его за плечо. — Выходной день, а ты расшумелся.

У всех выходной, а у радиста Вовочки Орлова незавидная судьба — знай сиди себе за рацией и поглядывай на панель в тоске и печали. Но вот на его половину вагончика заглядывает Паша.

— Привет, Дятел, — ласково говорит она. — Что нового в эфире?

Радист активизируется.

— А чего бы ты хотела? — игриво спрашивает он.

— Как и все, приказа о передислокации.

— Пока нету, — вздыхает радист. — Ждем. Стародубцев уже раз пять спрашивал. Нервничает.

— Еще бы! — кивает Пашка. — Надоело здесь. Все обжито, уже неинтересно. Переезжать пора.

— Какая ты легкомысленная, Прасковья, — осуждающе говорит рассудительный радист. — Тебе бы только скакать.

В Пашке просыпается «классная» дама.

— Я, между прочим, Полина, — сухо сообщает она. — Для вас — Полина Петровна. А если вы не легкомысленные, то можете оставаться. Тут скоро станция будет, устроитесь телеграфистом. Двухэтажные дома появятся, роддом, например…

— А мне-то зачем роддом? — удивляется радист.

Пашка снисходительно морщит маленький носик.

— Как это — зачем?! Женишься, дети пойдут.