— Другое скажи, — отозвалась Шарлуу, — каковы они, наши-то… Вот шельмецы! В тайне держали. Кто б мог подумать, что такие артисты приедут!

И обе сияющими глазами смотрели на детей своих.

А когда закончилось выступление — все долго стояли кружком, оживленно говорили… Амархан лишь сразу побежала переодеваться: ей еще предстояло доить. И хотя замолкли песни — чудилось, что они еще слышатся откуда-то издалека, потому что от Тагархая поплыли они над затемненными лесами туда, к перевалу, где красное солнце, дождавшись окончания концерта, быстро поползло вниз.

Песни о родном крае не гасли и в сердцах. Как праздничный подарок — таким был для каждого этот концерт в Тагархае.

И свою, особую радость испытывала Дулан. Всем просто праздник, а для нее это был и экзамен… Начался он, когда вернулась в родной улус, и вот — первое признание, первое подтверждение… Чего? Многого! Сегодня, во всяком случае, она могла смело и твердо сказать себе: не ошиблась, я на своем месте.

На своем месте, на своей земле.

И получается!..

Подошла к ней мать, ласково прижала к себе:

— Доченька моя…

3

Мэтэп Урбанович, дав утром специалистам необходимые распоряжения, вернулся из конторы домой — позавтракать. Давний председательский опыт приучил: с утра «заправляйся» как можно плотнее, ибо не угадаешь, каким будет день, выберешь ли время перекусить…

На краю стола вовсю пыхтел самовар. Электрических Мэтэп Урбанович не признавал: чай в них быстро остывает, да и по вкусу вроде бы не такой… Не то что на угольках!

Середину стола занимала массивная сковорода с жареным мясом, обложенным золотисто подрумяненной картошкой и зелеными перьями дикого чеснока. Дымился в чашке бульон.

Мэтэп Урбанович с наслаждением потер руки: хор-рошо-о!

Дугарма, взглянув на часы, — спешила она в школу — тоже подсела к столу. Чтобы хоть поговорить несколько минут: уходит муж рано, возвращается поздно, не всегда удается толком перемолвиться… Только вот так — за едой да ночью, если сон сразу не сморит.

— А Долсон где? — спросил Мэтэп Урбанович про младшего сына, единственного из детей, который еще не выпорхнул из родительского гнезда. Старшие — сын и дочь — живут своими семьями, один в Ленинграде, где остался после аспирантуры, другая в областном центре, врач, как и муж ее.

— В школе Долсон. Сегодня у него консультация, завтра экзамен. Исхудал — в чем душа!..

— Для него экзамены, как для меня, к примеру, посевная, — добродушно сказал Мэтэп Урбанович.

— Сравнил! — Дугарма укоризненно головой покачала, — У тебя посевная каждый год. Сколько их было и будет! А экзамены на аттестат зрелости — это раз в жизни. Хотя бы задумываешься о том, что теперь вот и последыш наш на самостоятельную дорогу выходит? Пролетели годочки, будто один! А ты, конечно, не очень-то заметил, как сын школу закончил… Мимо тебя прошло!