— Ой, спасибо, Термообработка!

В это время мальчуган, маячивший за стеклом кабины «Кировца», крикнул:

— Поехали, папка Хара-Ван!

— Сейчас, Сультим, потерпи, — отозвался тот.

— Эка он тебя… папой! — одобрительно заметил Ермоон. — Нет, надо твое дело уладить. И уладим. Надейся. А про наш разговор помнишь?

— Насчет кузни…

— Угу.

— Думаю, ахай. — Хара-Ван кивнул на трактор. — Видишь, какую машину доверили. К-700! Эрбэду Хундановичу я слово дал, что пьяным не увидит меня… Пришлось дать. И жалко «Кировца» на кого-то оставить, отдать. Свыкся уже. И кузнечное дело, не скрою, ахай, тянет. Хорошо у тебя в кузнице… Люблю огонь! Вот и разрываюсь надвое…

— Время терпит, — успокоил Ермоон. — Покатайся на этом красавце, ладно… — Он оживился вдруг, поднялся с корточек, протянул Хара-Вану свою громадную пятерню: — На уговор с тобой пойду! Слушай… Если я за эти три дня улажу с Галхан, примет она тебя — ты тогда зимой придешь ко мне в помощники… к горну и наковальне. До зимы на этом тракторе, а где-нибудь в январе — ко мне. Идет?

— Идет, — и Хара-Ван обрадованно протянул руку кузнецу. — Уладь только!

Уехал Хара-Ван, увозя с собой маленького Сультима, а Ермоон, согнувшись, чтобы не задеть головой о притолоку, снова вошел в дышащее перекаленным углем и горячим железом помещение кузницы, принялся за работу, думая о том, что на одну неотложную заботу у него стало больше…

Заглянул в дверь главный инженер Мэргэн Нагаслаев, спросил, не готова ли скоба, которую вчера он заказывал, и, взяв ее, побежал в конторку мастерских. Оттуда, из раскрытого окна, ему кричали: скорее, звонит председатель!

Мэргэн схватил телефонную трубку и, не дожидаясь вопросов, заговорил первым:

— Порядок, Мэтэп Урбанович. Через час последний комбайн готов будет. Качество — на пятерку! Молодцы заводчане, постарались. Не жалко будет заплатить…

— Похвально, — удовлетворенно пророкотал в трубке председательский бас. — Выходит, сумел выжать из них, как требовалось. Растешь! Вижу, надеяться на тебя можно… Сейчас главбуху дам указание немедленно рассчитать горожан, да так, чтоб не в обиде были. По восемьсот рублей на нос, а? Придешь сам в бухгалтерию, составите там наряды так, чтоб сошлось… Чтоб комар носа не подточил!

— Хорошо, Мэтэп Урбанович.

— Конечно, хорошо! Теперь дальше… Все комбайны, как положено, на «линейку готовности». После обеда должны приехать из райкома и сельхозуправления, а с ними корреспондент из районной газеты. Фотографировать будет. Понял?

— Подготовимся, понял.

— Ничего ты еще, Мэргэн, не понял… — Председательский голос в трубке стал тише, почти на полушепот перешел Мэтэп Урбанович. — Как только бухгалтерия рассчитает заводских ремонтников, накормишь обедом… по сто пятьдесят граммов каждому… не больше!.. и быстро на автобус их — и в город! Чтоб не пахло даже…