— Что за растение? — спросил я. — Давеча, едва вышел из «газика», увидел малыша с таким же кустиком. Он зачем-то подносил его к уху…

— Да это вы моего шустряка Гришуню повстречали, — устало усмехнулся Иван Лукич — совсем еще молодой мужик, стесняющийся, когда его величали «Лукичом». — Растеньице с виду невзрачное, но имеет свой секретец. Многим равнодушным к природе людям тот секрет и невдомек… Поднесите-ка стебелек к уху и тряхните слегка. Послушайте.

Поднес я к уху жесткий стебелек с жесткими листиками. Тряхнул. И поражен был малиновым перезвоном. Почудилось: в руках у меня не кустик неведомого растения с пуговками-точками непахучих цветочков, а десяток-другой невидимых для глаз серебряных бубенчиков.

— Как называется удивительный цветок? — немного погодя спросил я комбайнера.

— Ласковым именем окрестил народ этот злак: «Позвонушкой», — ответил Иван Лукич, видимо, добродушно улыбаясь. Короткая летняя ночь уже обволакивала землю призрачной мглой, тревожа засыпающий мир далекими глухими зарницами, и я не видел отчетливо лица моего спутника, но душевная улыбка улавливалась в интонациях его грудного голоса. — Много радости приносит наша позвонушка детишкам.

Улетая через день самолетом в Москву, я увозил с собой букетик чудодейной позвонушки.

Живой вентилятор

Живой вентилятор

В июне дружно цветет клевер. Трепетно-алыми бусинами горят его головки, обласканные благодатным солнцем. От клеверного поля в эту пору трудно оторвать взгляд. Густой опьяняюще медвяный воздух распирает грудь.

Отправился как-то перед обедом в соседнюю деревушку. Шагал не спеша через клеверное поле, радуясь погожему деньку с высоким небом неизъяснимо сочной морской синевы.

Над полем как бы нависало ровное приглушенное гудение. Пригляделся повнимательнее и чуть не ахнул. Над головками клевера, рдеющими угольками, увивались тучами шмели. Откуда взялось это гудящее крылатое полчище? Тут встречались и черные шмели с золотыми оплечьями, и седовато-дымчатые, и янтарно-желтые, и полосато-пестрые. Мелькали и шмели с оранжевыми брюшками.

Где-то читал раньше, что шмель — отличный опылитель клевера. Так, видимо, и есть. Подивившись на дружную шмелиную армию, я тронулся дальше по призабытой проселочной дороге с чахлым полынком. Чуть погодя из-под ног моих порскнула зазевавшаяся горлинка, круто взмыв в голубую высь.

В этот миг и привлекло мое внимание басовитое, прямо-таки угрожающе сердитое гудение. Оглядевшись, увидел по ту сторону обочины дороги поросший мхом пень. Под старым пнем оказалось гнездо земляных шмелей.