Хотя мать давно уж ходила не в председателях, а лишь в бригадирах, что остро ранило самолюбие Тимура, Римма Сергиенко уважительно просила у нее советов по завтрашней очистке. Мать отвечала, одновременно наливала Раиске борщ. Раиска игриво косилась на своего ухажера — сопляка Петюню Ванцецкого — и, приложив к губам лист, тянула в себя воздух, чтоб стрельнуло. Под мышками у нее сверкали пробившиеся уже волосинки, и Петюня, краснея ушами, силился отводить глаза. Все это было удивительно, но правильно. А вот постоялец и мать вызывали в Тимке ужас. Неужели она целуется с постояльцем, как целуются возле клуба девчонки с ребятами?.. Матери положено вздыхать с бабкой на кухне, покупать одежду сыну и дочери, думать об их учебе!

На месте бывшей калитки хлопнул дверцей кабины Солод и, когда подошел, вздернул к шляпе руку, Тимур отвернулся: «Снился б ты мне». Но бабка Поля, видать, специально дожидалась квартиранта, отозвала его, усадила поодаль среди сваленной мебели, принялась говорить что-то доверительное. Это было ударом. Бабка всегда гордо, воинственно оберегала честь отца Тимура и Раиски, а вот повела гада квартиранта ото всех в сторону, чтоб никто не слышал. Секреты у них… «Хватит! — решил Тимур. — Я и Раиска — мы тут лишние».

3

Еще не зная, что это, Илья Андреевич взял из рук бабки стопу древних тетрадей, наугад раскрыл, пошел по строчкам глазами.

«Организовать по примеру красного Питера светлую коммуну. Недрожащей рукой реквизировать у капиталистов и атаманов продукты, одежду, шикарные особняки, — читал Илья Андреевич какое-то постановление. — Объявить гражданам: мы не обещаем, что у нас будет рай. Но каждый пусть знает, что все одинаковы, что нет сытых или голодных, а что все или сыты, или голодны».

«Организовать по примеру красного Питера светлую коммуну. Недрожащей рукой реквизировать у капиталистов и атаманов продукты, одежду, шикарные особняки, — читал Илья Андреевич какое-то постановление. — Объявить гражданам: мы не обещаем, что у нас будет рай. Но каждый пусть знает, что все одинаковы, что нет сытых или голодных, а что все или сыты, или голодны».

Солод перевернул страницу.

«Слушали: просьбу Новочеркасского торгового общества не облагать мелкую армянскую буржуазию. Постановили: рабочим и революционным казакам, взявшим в городе власть, не интересы той или другой нации дороги, а всего трудового народа безо всяких наций и других различий».

«Слушали: просьбу Новочеркасского торгового общества не облагать мелкую армянскую буржуазию. Постановили: рабочим и революционным казакам, взявшим в городе власть, не интересы той или другой нации дороги, а всего трудового народа безо всяких наций и других различий».