Любецкого очень тянуло в родной Курман. Как-то раз, посещая степные районы Крыма, он решил ненадолго завернуть туда. Все в Курмане казалось ему дорогим и близким: каждое деревцо, каждый кустик, каждый бугорок. Проезжая мимо хозяйств «Дружбы народов» и «России», он увидел, какие большие изменения произошли тут за время его учебы в Москве. Любецкий с восхищением смотрел на фабрики и заводы, на строящийся колхозный город, заложенный еще в бытность его секретарем райкома. На одной из дорог он заметил машину Мегудина и попросил шофера притормозить.

— Ну, наконец-то выбрался и к нам! — воскликнул Илья Абрамович, обнимая Любецкого. — А то я думал, что ты стал большим начальником и загордился.

Дальше они поехали вместе, и Любецкий никак не мог удержаться от похвалы:

— Вот молодцы. Так держать!

Мегудин стал уговаривать его заехать к нему домой.

— Представляю, как обрадуется Лиза, — говорил он.

— Не могу, тороплюсь, заеду в другой раз, — отказывался Любецкий, но Мегудин настоял на своем.

Появление Ильи Абрамовича с таким дорогим гостем было для Лизы полной неожиданностью. Она засуетилась, принялась накрывать на стол.

— Не беспокойся, Лиза, я к вам ненадолго. Лучше посидим поговорим, — останавливал ее Любецкий.

— Ну нет, так не пойдет, — возражала Лиза, — все равно без обеда не отпущу.

Когда все расселись за столом, Лиза, показывая на сыновей, сказала:

— Видите, как они выросли за ваше отсутствие…

— А где старший?

— Он уже закончил институт. В отца пошел — агрономом стал.

За обедом Любецкий много рассказывал о Москве.

— Знаете, кого я встретил там? — сказал он. — Минну Хасину.

— Да ну! — оживилась Лиза. — Как она поживает?

— Ничего, хорошо. Поехала работать в Курганскую область. Недавно я получил от нее письмо.

— Она славная, Минна. Только жизнь ее как-то не сложилась, — заметила Лиза. — Я часто о ней вспоминаю. Если будете писать, передайте привет.