– Привет, – весело сказала Ксавьер. Она села и положила перед Франсуазой букетик ландышей. – Это вам.

– Как мило с вашей стороны, – ответила Франсуаза.

– Их надо приколоть к вашему корсажу, – предложила Ксавьер.

Франсуаза с улыбкой повиновалась. Она не могла не знать, что доверчивая привязанность, светившаяся в глазах Ксавьер, была всего лишь миражом; Ксавьер, которая с легкостью соглашалась ей лгать, сама Франсуаза ничуть не интересовала. За ее обольстительными улыбками скрывались, возможно, угрызения и наверняка радостное удовлетворение при мысли, что Франсуаза без сопротивления позволяла обманывать себя; к тому же, безусловно, Ксавьер искала союза против Пьера. Но каким бы нечистым ни было ее сердце, Франсуаза откликалась на соблазны ее предательского лица. В яркой блузке из шотландки Ксавьер выглядела совсем по-весеннему; ясная веселость оживляла ее бесхитростные черты.

– Какая приятная погода, – сказала она. – Я так горжусь собой: два часа прошагала, как мужчина, и совсем не чувствую усталости.

– А я сожалею, – отвечала Франсуаза. – Я совсем не воспользовалась солнцем. Всю вторую половину дня я провела в театре.

Сердце ее сжалось; ей хотелось бы поддаться прелестным иллюзиям, которые Ксавьер с таким очарованием создавала для нее; они могли бы рассказывать друг другу разные истории, не торопясь спустились бы к Сене, обмениваясь ласковыми фразами. Но даже в этой хрупкой сладости ей было отказано – предстояло сразу же завести щекотливый разговор, который тут же сотрет улыбку Ксавьер и заставит вскипеть скрытый яд.

– В театре все хорошо? – с услужливым интересом спросила Ксавьер.

– Неплохо, я думаю, спектакль продержится недели три-четыре, как раз время закончить сезон.

Взяв сигарету, Франсуаза принялась вертеть ее.

– Почему вы не приходите на репетиции? Лабрус опять меня спрашивал, уж не решили ли вы совсем больше с ним не встречаться.

Лицо Ксавьер нахмурилось. Она слегка пожала плечами.

– Почему он так думает? Это глупо.

– Вот уже три дня, как вы его избегаете, – сказала Франсуаза.

– Я его не избегаю, я пропустила одну встречу, потому что ошиблась временем.

– И другую, потому что были усталой, – продолжала Франсуаза. – Он поручил мне спросить у вас, сможете ли вы зайти за ним в восемь часов в театр.

Ксавьер отвернулась.

– В восемь часов? Я не свободна, – отвечала она.

Франсуаза с опаской взглянула на ускользающий, насупившийся профиль, скрывающийся под волной светлых волос.

– Вы уверены? – спросила она.