— На коньках катаешься, научилась?

— Степка научил. И на лыжах буду, только ты мне лыжи купи, да хорошие.

— Куплю, куплю, радуйся. Коровку-то я продал, обуза.

— Ну и хорошо. — Настя не догадывалась, что отец продал корову от нужды, деньги привез ей.

— В барачишке живешь.

В разговор вмешался Петр Милехин:

— Я сколь раз говорил ей, что найду каморку, она отнекивалась, упрямилась.

— Привыкла к народу, одной в каморку не хочется.

— На зиму, дочка, надо. Здесь будет холодно. Мы с Петром подыщем.

— Искать нечего, есть на примете, и недорогая.

— Учение как, легко дается?

— Легко. Я, оказывается, совсем немногое позабыла.

— Я ведь схожу в школу, спрошу, досконально узнаю.

— Сходи, то же самое скажут. — Лицо Насти заискрилось улыбкой. — Я не вру.

— Ну ладно, не пойду.

— Нет, спроси, может быть, я ошибаюсь.

Кирилл Дымников был необычайно рад, что его дочь учится охотно, весела, здорова и не скучает. Сколько лет он думал видеть Настю ученой, и вот думы его исполняются. Теперь только одна забота — дожить, когда девушка встанет на свои ноги, будет сама своей собственной кормилицей.

Старик, сам еле грамотный, внимательно пересмотрел все книги и тетрадки дочери. Он вник во все подробности, расспросил, чему учат, не страшно ли ходить одной.

— Меня встречает Степа.

— Вот молодец. Без него, дочка…