— А почему «к сожалению»?

— Да потому, что он был хорошим математиком. Ошибиться ведь каждый может. Жаль, амбиция его заела… Вот таким макаром оборачиваются иногда внешние эффекты. И о сегодняшней работе я не могу с уверенностью сказать, что все это действительно необходимо.

— Да вы, оказывается, максималист.

Кент улыбнулся:

— Нечто подобное впервые сказал мне Сергей лет десять назад. А что, быть максималистом — это плохо?

— Не знаю, я к этой категории не принадлежу… Я живу как все — делаю то, что удается, и не очень огорчаюсь, если удается не слишком много.

Через два часа Кент провожал ее на электричку. Шанталь с напряжением ожидала, когда он заговорит о новой встрече, и не выдержала, сама спросила, хотя до прихода электрички оставалось еще минут десять:

— Надеюсь, мы еще увидимся?

— Вероятно, — спокойно сказал Кент. — Если вы захотите…

Он не договорил.

— То что?

— На той неделе я буду в Москве, и мы можем где-нибудь поужинать.

— Тогда запишите мой телефон.

— Говорите, я запомню.

Шанталь сказала ему номер своего телефона, распрощалась и уехала в Москву. Прошло четыре дня — Кент не звонил. В первый же из этих четырех дней ожидания Шанталь, до сих пор считавшая, что неспособна запомнить и трех цифр кряду, с удивлением обнаружила, что отлично помнит номер московского телефона Кента, на который мимоходом показала ей Валя. В четверг утром она довольно спокойно подумала: «Если сегодня не позвонит, позвоню сама».

Но Кент позвонил и сказал:

— Мне ужасно неловко, но я не смогу приехать на этой неделе.

— Даже в субботу?

— Разве что к вечеру, да и то не наверняка.

И Шанталь, подумав не больше секунды, спросила: