Ася без тени улыбки произнесла эту убийственную канцелярскую фразу, и Кент понял, что посетитель ждет его действительно не из приятных.

— Значит, надо принять?

Кент вовсе не считал зазорным обращаться к Асе с такими вопросами. Формально он мог со спокойной совестью переправить этого, судя по тону Аси, очень надоедливого посетителя снова к Малахову, но Ася сказала «по-моему, да», что означало, что, если Кент не примет, оскорбленный «товарищ из Подмосковья» разовьет бешеную энергию и попытается всеми правдами и неправдами добиться своего. Так что не принять себе дороже.

— Ну что ж, принять так принять, — неохотно согласился Кент, и Ася тут же «расшифровала» «товарища из Подмосковья»:

— Владимир Александрович Малинин, заместитель начальника планово-экономического отдела завода… Соединить вас с Малаховым?

Кент кивнул, Ася ушла в приемную, и секунд через тридцать зазвонил телефон. Малахов сообщил, что отлично помнит и Малинина, и его начальника, последний разговор с ними был неделю назад — опять о злосчастных пультах «Сигма-Д».

— Ясно, — сказал Кент, нажимая кнопку под столешницей, и услышал, как за дверью Ася громко, официально заявила:

— Пожалуйста, товарищ Малинин.

11

11

Малинин оказался довольно полным, безукоризненно одетым человеком лет сорока. Он с чрезвычайным достоинством прошагал от двери до стола, протянул руку привставшему Кенту и представился.

За годы своей работы Кенту приходилось сталкиваться с множеством руководителей самых различных рангов, и он знал, что мало кто умеет представиться так, чтобы не выдать себя. Одни, — как правило, руководители молодые, с небольшим стажем, — произносили свои «титулы» нарочито небрежным тоном, словно не придавая им никакого значения, но чаще всего оказывалось, что они с таким почтением относятся к своим должностным приставкам, что малейший намек на сомнение в их руководящей компетентности воспринимался как личное оскорбление. Другие действительно не придавали особого значения своим должностям, — с такими приятно было иметь дело. Третьи называли себя тоном весьма внушительным, непременно полностью выговаривая порой довольно длинные наименования возглавляемых ими подразделений, даже если это была группа всего лишь из двух-трех человек, — их принадлежность к клану администраторов без труда определялась по особому, «руководящему» выражению лица, — в чем именно заключалось это выражение, Кент сказать не мог бы, но распознавал его безошибочно, — степенным движениям, они почти всегда были одеты не просто аккуратно, но чрезвычайно опрятно и солидно, безукоризненно выбриты, причесаны волосок к волоску и обязательно с внушительными кожаными портфелями. Люди при должности — так называл их про себя Кент, — и разговаривать с ними было иногда довольно сложно. Они склонны были принимать простоту за фамильярность, вместо «я» говорить «мы», не отличались чувством юмора, но самое главное — не обладали широтой кругозора вообще, а в частности их технические познания вне пределов своей узкой специальности можно было определить, как правило, лишь словом «скудные», если не «убогие». Малинин, несомненно, принадлежал именно к этой малоприятной категории руководителей.