— Ну, завела… слезы, бессонные ночи… — Наташа недовольно поморщилась.

— Вот, полюбуйтесь, Алешенька… Если уж она сейчас разговаривает так с родителями, то что же будет, если вы совсем отделитесь от нас? Алешенька, милый друг, ну к чему вам эта комната на Остужева? Возвращайтесь сюда, ведь у нас так хорошо, покойно… Будете хоть у меня на виду, сердце материнское успокоите… а то ведь так, так… — Лидия Константиновна сделала движение рукой, как будто собирается заплакать.

— Ну, мама, ну что ты… — басовито протянул Павел Петрович.

— Ах, папочка, ты один, только ты один понимаешь меня… — Лидия Константиновна горестно вздохнула. — Кстати, Алешенька, вам ведь скоро сдавать вступительные экзамены, вот и подготовились бы хорошенько у нас, в своем родном доме… А то ведь там, наверное, сплошной бардак и пьянки, на этих частных квартирах. Знаю я этих спекулянток-хозяек… им бы только рубль урвать да погулять на дармовщину.

— Экзамены сдавать! — усмехнулась Наташа. — Отстаешь от жизни, мамочка… Он и не собирается никуда поступать!

— Как не собирается? — изумилась Лидия Константиновна.

— Очень просто! — усмехнулась Наташа. — Он, видите ли, поумнел за последнее время. Как говорится, знает, чего не хочет, а вот чего хочет, не знает. Мамочка, он же Печорин у нас, Онегин, Обломов, Нехлюдов… Герой, словом!

— Неужели это правда? — спросила Алешу Лидия Константиновна.

— Правда, — сказал Алеша. — Я пока раздумал поступать.

— Да как же так? — поразилась Лидия Константиновна, будто оглядываясь по сторонам.

— Мамочка! — почти злорадно рассмеялась Наташа. — Да вспомни свои слова! Помнишь, как говорила: «Смотри, Натусик, разленится он у тебя, втянется в работу, учиться забудет… А кому он нужен в наше время без диплома? Что он без него? Ноль без палочки! Неужели всю жизнь так и собирается работать техником? Смотри, смотри, Натусик…» Помнишь, как говорила? А еще считают, будто нет пророка в своем отечестве! Оказалось, пророк есть, и это моя дорогая мамочка…

— Натусик, ну как тебе не стыдно… что такое ты говоришь? Как же все-таки вам, современной молодежи, не хватает тонкости, гибкости, такта, что ли… Ну разве так можно?

— Да нет, ничего, — сказал Алеша. — Я в самом деле раздумал поступать.

— Но почему?

— А почему я должен обязательно учиться  г д е - т о?

— Фи-и, какие старые, к тому же детские и наивные разговоры… Кажется, такие рассуждения уже вышли из моды. Алешенька, вы же просто отстаете от моды, сейчас другая жизнь — иная логика, иные представления…

— Мамочка, он не гонится за модой. Он простой советский скромный юноша. Он ненавидит ложь, лицемерие, приспособленчество. Он правильный человек, мамочка! Он из другого века. Из того, когда были живы еще мамонты… — Она усмехнулась. — Вот и вчера…