— Мне уж осталось немного! — сказала Майя, подумав, что Аким Иванович хоть и бывший шаман, но человек, видимо, хороший, и зря она его испугалась.

— Я мало-мало тебе помогай, ладно?

— Спасибо, Аким Иванович! — сказала Майя. — Я сама...

— Почему сама? — не соглашался он. — Хорошему человеку всегда помогай надо, чего там. Ваши люди, когда его худо было, тоже мне помогай.

Подавая Майе кирпичи, он с интересом глядел, как она ловко укладывает их.

— Один кладешь, второй кладешь, глядишь — скоро большой дом будет, — восхищенно произнес он.

— Вот так по кирпичику новый город вырастет...

— Пускай его растет, — сказал старик, пряча в карман остывшую трубку. Он сбил на затылок меховую шапку, и Майя увидела, что Аким Иванович улыбается.

Она отложила мастерок и с интересом разглядывала Сойгора. Ей вспомнилось, как однажды Инка Ряпушкина рассказала веселую историю: последний нанайский шаман пришел к Буренцову и стал просить, чтобы его устроили на какую-нибудь работу. И парторг предложил старику поступить сторожем на склад.

— Что смотришь? — спросил старик. — Наверно, я тебе интересный? — И его маленькие глаза под припухлыми веками сузились еще больше.

— Вы, Аким Иванович, очень добрый человек! — вырвалось у Майи.

— Чего там! — махнул рукой старик, подавая ей последние два кирпича. — Все, кончились!

— Больше нам и не требуется! — ответила Майя. — Скоро смена придет...

Сойгор достал из кармана трубку, неторопливо набил ее табаком и, подумав, сказал:

— Однако твои кирпичи крепко лежать будут, верно?

— На века! — засмеялась Майя.

Стало светать. Белый морозный туман плыл над рекой. Ветер гнал его в сторону горного хребта, который выступал из-за леса, притихшего под снеговым покровом. На горизонте еще одиноко висел побледневший серп луны, но он уже таял в лиловой полосе утренней зари.

— Какой день будет, Аким Иванович? — спросила Майя. К ней вернулось хорошее настроение. Она почти не чувствовала усталости, как и мороза, который к утру стал еще крепче.

— Тихо будет, солнце будет, — сказал Сойгор и стал спускаться с лесов.

В это время, запыхавшись, наверх побежала Инка, чуть не сбив старого Акима. Он не успел посторониться, как Ряпушкина уже взлетела на четвертый этаж, где стояла Гриневич, осматривая новую «капиталку».