— А теперь я тебе его покажу, — сказала Аглая.

— Как?! — не поверил Вербин.

Она достала горшок с густой темной жидкостью, от которой по всей избе разнесся сильный непонятный запах, и повела Вербина в хлев, где пахло сеном, навозом, а за дощатой перегородкой мерно жевала корова.

Сгорая от любопытства, Вербин стоял в полумраке, глаза его постепенно привыкли, сквозь щели проникал ясный свет раннего летнего вечера. Отчетливо помнился окрестный простор, открытые дали, а здесь было темно, тепло, душно, и густой сенной дух наполнял тесное помещение.

— Садись, — предложила Аглая.

Он сел на лежащую у стены колоду.

Его разбирал смех, хотя нельзя было подать виду. Он понимал нелепость происходящего: ироничный горожанин, инженер сидел в душном навозном хлеву и вместе с деревенской ведьмой вызывал неведомого Старика. Вербин представил лица своих знакомых, застань они его за этим занятием, и едва удержался, чтобы не засмеяться вслух.

— Хлебни, — баба Аглая протянула ему чашку.

Он взял ее в руки и поднес к носу — тяжелый запах кружил голову.

— Не отравлюсь? — спросил он с усмешкой.

— Живо! — повысила голос Аглая.

Вербин глотнул и почувствовал терпкую, вяжущую горечь.

— Что это? — спросил он, морщась.

— Узнаешь, — ответила Аглая, становясь у него за спиной.

Он почувствовал головокружение, его тело, колода, на которой он сидел, стены, крыша, полумрак, хлев и весь мир потеряли устойчивость, стали шаткими и зыбкими и утратили очертания и границы. В ушах держался легкий ровный звон.

— Запомни, — услышал Вербин над головой голос Аглаи. Голос был гулким, словно она говорила в трубу, и отдавал металлом. — Запомни. Должно взять травы плакуна, но не с черным корнем, как вся трава, а найти особую, с белым. Должно опоясаться шелковым поясом, и привесить ту траву на тот шелк. Должно смешать озими, взятые с трех полей, увязать узлом, а узел связать с головой змеи, которая должна висеть на гайтане вместо креста. Должно сорочку на ночь перенадеть на левую сторону, взять горшевик и ночью в хлеву завязать глаза им, сложенным вчетверо. Должно плотно затворить дверь и сказать: «Суседушко, домоседушко, раб к тебе идет, низко голову несет; не томи его напрасно, а заведи с ним приятство, покажись ему в своем облике, заведи с ним дружбу, сослужи легку службу». Запомнил?

— Запомнил, — ответил Вербин, испытывая слабость и головокружение. Ему показалась, что голос его прозвучал громогласно, на всю деревню.

— Запомни, — продолжала Аглая, — должно слова эти повторять до тех пор, пока не запоют петухи. Не покажется Старик, надобно повторить все в другую ночь, он упрямый. Услышав шорох, должно схватить одной рукой корень плакуна, а другой змеиную голову и держать крепко, что бы Старик ни делал. Тогда он покажется. Кто сделает все как надо, может просить Старика о чем хочет, запомни.