— Не скучаете?

Она молча и серьезно подумала и покачала головой.

— Осенью грустно, — сказала она тихо, — когда дождь долго идет. В этом году тоже затянет.

— Почему вы думаете?

— Знаю… Если на Мефодия дождь, потом сорок дней будет. Хоть раз в день да капнет. А Мефодий завтра.

— А вдруг завтра не будет дождя?

— Будет. Теплый, — сказала Даша. — Ворон в лужу макнулся, галки стаей высоко кружат, гуси в воде полощутся. Ночью облако светлое около месяца было да круг в нем, это к частым дождям.

Она, как и баба Стеша, знала погоду заранее.

— Интересно, — сказал Вербин. — А на лето вы погоду знали?

— На Григория, в январе, иней большой был, к теплому лету. Потом Евдокия в марте, ее еще Плющихой зовут. Какая Евдокия, такое и лето. Если в этот день тепло, то и летом тепло, а если мокро, то и летом так. А в мае Мокей указывает, его мокрым зовут. На Мокея мокро — все лето мокро. В мае и Пахом. На Пахома тепло — все лето теплое будет.

— Вы все дни так знаете?

— Что ж тут знать, — улыбнулась Даша. — За Евдокией Федот. На Федота если снег занесет, долго травы не будет.

— А ваш день когда?

— Дарья апрель начинает, первое число. На Дарью прорубь темнеет. Алексей март заканчивает, тридцатое: В этот день вода с гор бежит и рыба после зимы просыпается.

— Неужели?! — поразился Вербин. — А перед Алексеем?

— Трофим, — ответила она спокойно, но нехотя.

— Трофим? — удивился Вербин. — Где-то я на днях уже слышал это имя. Ах, да!.. — Он осекся: это имя называла Аглая в заговоре-отсушке. И вдруг ему пришла в голову одна мысль. — Даша, у вас ведь есть знакомый с таким именем?

Она ответила не глядя на него и немного замкнуто:

— Есть.

— Значит, Трофим перед Алексеем? — улыбнулся Вербин. Даша не ответила, он почувствовал неуместность своей фразы и веселости тона. — Мы с вами рядом стоим, один день разделяет, — попытался он исправить ошибку, — тридцать первое только.