Хотя опасность, по мнению Долорес, таилась в той безымянной и безликой «банде мужчин», которые намеревались мучить ее и детей и увековечить их боль и унижение в своем неприличном фильме, эта банда могла быть ею понята как семейная группа незнакомцев, которые растили ее и подвергали насилию. Ее находившиеся вне досягаемости приемная мать, которая обманула, и родная мать, которая отказалась, могли рассматриваться как бессознательные цели ее яростного желания убить. Символически убийство означало также самоубийство, поскольку Энжел представляла и саму Долорес, четырехлетнего ребенка, узнавшего, что ее мать была обманщицей, которая сказала, что девочка им чужая, и этим ее «убила». С самого начала Долорес чувствовала, что никому не может доверять.

Вэллдон показала, что женщины, которые убивают или наносят своим детям вред, ведут себя с ними как с нарциссическими расширениями самих себя, обращаясь с детьми также, как их матери обращались с ними. Признавая глубокую связь между стремлением к убийству и суицидальными побуждениями, мы можем что-то понять в динамике убийства этой глубоко поврежденной молодой женщины. Она не могла воспринимать дочерей как отдельных личностей, воображая, что они являются продолжением ее самой, уязвимой для того пренебрежения, насилия, обмана и окончательного отказа, которые она испытала. Полагая, что вся опасность находится исключительно снаружи, Долорес вынесла свои насильственные побуждения вовне, к своим дочерям — из зависти к ним за то, что они были воспитаны ею, их родной матерью. Несмотря на ее отрицание насилия или пренебрежения ими до совершения преступления, заявления других членов семьи показали, она была к детям небрежна и иногда жестока. Бывало, что она применяла к ним физическое насилие, а также смеялась над ними с друзьями, показывала грязное нижнее белье своей старшей дочери, которое девочка пыталась спрятать. Она организовала вечеринку по случаю четвертого дня рождения Энжел, но не позволила приехать ее друзьям и сокрушалась по поводу скучной вечеринки без друзей. Это казалось символическим воссозданием пустоты и лживости ее собственной детской жизни.

Долорес была непреклонна в том, что она любила девочек, хотя и ненавидела себя. Ее суицидальные импульсы были превращены в побуждения убить детей: как продемонстрировали приготовленные ею три петли, она собиралась покончить с собой, предварительно убив их. К тому же в момент, когда ее задержали, у нее обнаружили большой запас антидепрессантов, которые она планировала принять непосредственно перед тем, как повеситься.