Сердце сорвалось вскачь, грудь сдавило будто стальным обручем. Я попытался вздохнуть, но воздуха не хватало. Огнем загоралась кровь, и все мое тело вдруг прерватилось в сияющий факел. Живой огонь, для которого нет никаких границ. Размер. Форма. Какая пламени разница? Хоть человек, хоть ящерица, хоть мышь или … дракон. Да, пусть будет дракон!

Вот теперь дворец приобрел нормальные пропорции! Я уже не чувствовал себя в его необъятных залах как никчемная пылинка. Теперь не я шарахался от каждой крылатой тени, а от меня. Валатор, отпрянув, выставил руку с охранным амулетом, но не активировал, забыл, а в его глазах светился чистый восторг.

— Видел бы ты себя, Рыжий! Само пламя!

Я видел. В полированных плитах стен и пола, в позолоте, зеркалах и высоченных стеклах отражалась мое новое, огромное, полыхающее рыжим огнем тело и невероятной красоты крылья. Я сам залюбовался, глядя на струящиеся огненные языки-перья. Вечность смотрел бы! Но к нам уже бежала и летела стража, — еще бы, внезапно такой большой незнакомый дракон откуда-то взялся, уж не покушение ли? — и надо было действовать на опережение.

На магическом запоре двери, говоришь? Который откроется только носителю королевского дара? Ха! Я снес створку одним движением когтистой лапы и доломал вторую движением крыла. Ну… неуклюжий я немного, не обвыкся еще...

Один взмах невероятных пламенеющих крыльев, и я оказался у самого Малого трона, на котором восседал мой отец в человеческой ипостаси.

Перед ним в креслах сидели пятеро в светлых одеждах. Точнее, уже вскочили с криками, выставив перед собой ослепительные световые щиты.

Отец ринулся ко мне, перелетев в прыжке через головы гостей и на лету превратившись в массивного черного дракона. Когда-то в детстве я трепетал от ужаса перед этой необъятной махиной. Сейчас я был выше, и шире размах моих пламенеющих крыльев.

Я не стал вести себя как дикарь. Он мой король, а потом уже отец, презиравший меня всю жизнь. Меня и мою саламандру.

Потому я сложил крылья и склонил голову. А потом показал бесстрашие перед его гневом и смирение подданного, вернув себе человеческую ипостась.

— Ваше величество, простите за вторжение. Но вести такие срочные, что промедление даже на миг грозит безопасности мира.

Черный дракон со скрежетом захлопнул пасть. И превратился в человека. Всегда восхищался умением короля драконов скрывать эмоции. Он ничем не показал, как его шокировало появление огненного дракона, который, к тому же, оказался его нелюбимым сыном. Да еще и женатым. Без его благословения.

 Его непроницаемый взгляд скользнул по моему браслету.