И, увы, маги это понимают — поэтому полномасштабно никогда ни во что не ввязываются. В политических и военных игрищах больших людей из чародеев участвуют только те, кто получил стократную рекомендацию лорда-магистра и стража-коммандера и при этом не убоялся сам. Ведь в случае неудачи, особенно с выбором политической стороны, за мага точно никто не вступится.

Маги… Сила, сокрушительнее всех остальных. И кто бы что ни сказал, даже стражи Вечного, которые могли бы в текущей ситуации отыскать заклинателя душ среди людей Молдвинна, им не соперники. Как там говорил покойный ныне Драммонд? «Маги всегда нужны. Тот, у кого их больше, в преимуществе». Разве Пагуба — не доказательство, что павший король зрел в корень? Суть колдовского могущества становится очевидней всякий раз, как над Аэридой нависает тень древнего, неуправляемого, хаотичного чародейства.

Ллейд рывком поднял голову, широким жестом откидывая назад. Больно — до слез! — приложился затылком о холодную влажную стену темницы.

Благой Создатель, как же часто людям не хватает решимости броситься в омут с головой… Рискнуть всем сегодня из страха расплаты — завтра. Где, где эта грань между трусостью и здравомыслием? И он сам, Ллейд, достаточно ли ловко балансирует на этой грани? Он ведь, если подумать, сам для себя идеальный пример того, чем заканчивается риск. Есть ли человек, который рискнул всем — и не проиграл? А, выиграв, не зарвался? Ведь обычно, зарываясь, рискуют снова — до тех пор, пока не падут.

Словно в ответ на его вопрос из длинного коридора, в котором Ллейд коротал одиночество, донеслись невнятные голоса. Стража? Пришли кормить? Который сейчас час? Ллейд нахмурился, потом глубоко вдохнул и до дна выдохнул. Какая разница. Ему все равно ничего не сделают. Просто он… здесь, в кандалах, в наказание.

Раздался какой-то окрик. Слов Ллейд не разобрал, но судя по интонации — клич. Командный. Молодой августин, оттолкнувшись от стены, чуть обернулся в сторону решетки. Клич? Здесь? Может, отец все-таки решил усилить меру взыскания? Ллейд прислушался, затаив дыхание. Голоса смешивались гулом в неразберимое пятно. Становились все громче и ближе. Вечный, что там происходит?

Что-то грохнуло. Ллейд непроизвольно заозирался: чем бы вооружиться? Как защититься? Что там вообще? Видно не было ни зги, но на инстинктах Ллейд вскочил на ноги и дернулся. Колодка оков больно шоркнула по щиколотке.

— Он где-то здесь, я уверен, — прошептал голос знакомого стража. — Сюда.

Ллейд вцепился в решетку, всматриваясь в темноту, как мог. Две оранжевые точки — свет факелов, разбросанно плыли в темноте, как ленивые светлячки. Как ни старался, разглядеть, кто их нес, не удавалось. Проклятье! Шаги становились ближе. Судя по всему, мужчины, человек шесть.