Поэтому я старалась держаться левого края. Там тоже был обрыв, но - более пологий. Хотя - не один ли черт... или демон? Под ногами перекатывалась сыпучая порода и съехать вниз было проще, чем, как говорили здесь, эр потратить.

Каванараги просто потрясла меня своим коварством: раз пять казалось, что уже все - дошли. Но когда мы все же забирались на "вершину", оттуда вдруг открывалось, что настоящая вершина маячит далеко-далеко, и до нее еще пилить и пилить.

Эшери своей волей, не слушая возражений, отнял у меня мешок и повесил себе на грудь. Второй, размером побольше и потяжелее, висел у него за спиной. Я сначала возмущенно пыхтела вслух, потом про себя. Потом... часа через полтора, переосмыслила ситуацию и молча извинилась. А еще через три, когда мы доползли до огромных каменных ворот и гора вдруг устремилась вверх, с наклоном под сорок пять градусов, я подошла и извинилась вслух.

Кот неопределенно хмыкнул, легонько обнял меня одной рукой, на мгновение прижал к себе - и тут же отпустил.

Что это было - и гадать не стоило. Полное отпущение всех грехов "по-монтрезовски". Иди и... можешь грешить дальше, все равно прощу.

Парни распаковывали мешки, доставая кошки и ледорубы.

- Выходим на предвершинный участок, - деловито объявил Обжора, - двигаться будем в связках траверсом. Последние футы очень крутые. Маргарита, о чем мечтаешь?

Я крутила головой, пытаясь сообразить, что не так. Дошло до меня не сразу. Но потом понимание обрушилось лавиной: в воздухе появилась новая нота! Неприятная, тревожная. Отчего-то я опознала ее сразу - это был едва уловимый запах тлена.

- Шаари, - сказала я, - надо бы фильтры в нос.

Обжора обернулся.

- Ты осторожничаешь, или?..

- Или. Ветер дует, - я плюнула на палец, облизывать его, грязный, врача не заставишь и под страхом смерти, - с долины. Конечно, интересно, кто там недавно помер, но я бы не советовала выяснять. Вдруг не от старости.

- Я слетаю мухой? - подорвался Рой, - с фильтрами, в щитах...

Обжора ненадолго задумался. И - покачал головой:

- Если пахнет, значит, точно мертв. Помочь не сможем, опасности от него нет. Незачем время тратить. На обратном пути, если этой дорогой пойдем, может, посмотрим. Перчатки одеваем!

В устах добрейшего Шаари такой лютый прагматизм звучал странно и жутковато.

Коричневый ландшафт сменился белым и грязно-белым в пропорции один к трем. На первый взгляд подъем не казался очень сложным, но, ступив на склон, я немедленно сообразила, в чем подвох - земля сыпалась из под ног и в любой момент можно было съехать на несколько метров вниз. Поэтому и страховали друг друга веревкой.