Кто мог... Хотя, можно было и предположить! Сопливый мальчишка-монах с двумя десятками "Железных" умудрился не просто потрепать ниомов у колодцев, но и превратить долину в неприступную крепость.

В своих горящих шарах Аконши был уверен как в собственном коне, руке и сабле. Но и шары пропали впустую, кто-то... Понятно кто, имперская тварь - расколола землю, да так удачно! Нет, ну вот кто еще, кроме малолетнего дурачка, додумается бабу на войну тащить?!

Оставив коня одному из своих доверенных людей со строим наказом позаботиться, Аконши поспешил навстречу своему тысячнику. Путь его лежал мимо шерстяных домов, откуда нет-нет, да и выглядывали испуганные дети и рабы. Женщины прятались - и правильно делали. Но усталым и раненым воинам сейчас было не до женщин.

Потом они, конечно, насладятся трофеями и разделят собственность... Небо! Если смогут. Пару раз Аконши уже ловил взгляды, которые его насторожили - они не были ни испуганными, ни забитыми. Они были... прикидывающими, вот правильное слово.

Пройдет совсем немного времени, и эти забитые скоты поймут, как мало ниомов. И это обернется бунтом. Слуг, рабов и молодь воины, конечно, вырежут но... совсем без потерь не обойдется, а любая потеря сейчас была равносильна стреле, застрявшей в плече. Вроде и не опасно, и даже болит не сильно, терпеть можно. Но кровь сочится по капле и с каждой каплей тело все слабее и слабее. И неизбежно наступает миг, когда уже ничего нельзя сделать.

Тысячник был хмур.

- Сколько? - спросил царь. Это был самый важный вопрос, все остальное терпело.

- Нашли еще не всех, калаф.

- Сколько, - Аконши надавил и голосом, и взглядом.

- Пять... сотен. Почти.

Калаф вздрогнул. Он до последнего мгновения наделся, что все не так плохо, как ему показалось в пылу бойни, устроенной на подступах к долине. И прав был, Небо его накрой. Все было не так плохо. А намного хуже.

- А... раненых уже пересчитали? Сколько из них можно будет в ближайшие дни посадить на коней?

- Пять сотен - это с ранеными. На счет коней - не знаю, а вот в землю лягут многие. Стрелы были отравлены.

- Как он посмел осквернить железо войны ядом? - вскинулся Аконши.

- Это был не совсем яд.

- Что ты имеешь в виду, - сощурился царь.

- Они смешали тухлое мясо с... простите, мой калаф, верблюжьим дерьмом. И этим составом смазали стрелы.

- И что? - изумился тот.

- Воины умирают. Кровь загорелась. Раны выглядят очень плохо. У некоторых уже почернели.

Аконши замысловато то ли выругался, то ли помолился.