У Жака вид был совершенно одуревший и растерянный, кровь вампира, словно жидкий огонь, растекалась по его венам. Его переполняла новая сила. Дышать стало легче и воздух стал слаще. В ушах звенело и в солнечном сплетении будто порхали бабочки. Казалось, он может взлететь. Или пробить кулаком каменную стену. Или оторвать кому-нибудь голову… Филипп понимал его ощущения лучше, чем он сам. Не делай резких движений, — предупредил он, когда Жак попытался встать. Громкие звуки, яркие цвета, всего так много, что перед глазами молнии полыхают. Жак пошатнулся и снова опустился на пол. С трудом восстанавливая дыхание, он прижался головой к плечу вампира. Границы стерты, скоро мы с тобой будем, как одно целое. Как тебе это? Слышать меня в своей голове? Жак улыбнулся и сжал ладонь Филиппа в своей, а потом поднес ее к губам и поцеловал, оставляя кровавый отпечаток на коже вампира, который, впрочем, уже через мгновение в нее впитался.

Глава 3.

Глава 3.

1.

Новый 1793 год начался с казни бывшего короля, что явилось скорее акцией чистой ненависти, нежели действом, имеющим практический смысл, потому как французская армия давно начала одерживать убедительные победы над австрийцами, и о захвате Парижа речи уже не шло. Говорят, — как год встретишь, так его и проведешь, и все, что происходило во Франции позже, уводило ее все дальше и дальше от порядка и процветания, от радужных идей о всеобщем благе и вообще от здравого смысла, превращая действительность в какой-то кошмарный сон, управлять которым не особенно получалось даже у тех, кто изначально были его творцами.

Интервенты были разгромлены, король был казнен, но окончательной победы революция почему-то не могла одержать. В марте началось контрреволюционное восстание в Вандее, настолько масштабное, что грозило перерасти в гражданскую войну. В ответ на это Друзья Народа организовали Комитет Общественного Спасения, не слишком хорошо исполнивший изначально возложенную на него задачу и так и не сумевший окончательно подавить восстание, но под лозунгом «Отечество в опасности!» очень быстро получивший абсолютную и безграничную власть в стране, дающую ему возможность распоряжаться финансами, отрешать чиновников от должностей, а так же казнить и миловать практически без утруждения себя судопроизводством. Главой его стал Максимилиан Робеспьер, человек, призвавший французов отказаться от религии и заменить ее культом Разума, но при этом заявивший, что революцию может спасти только террор и тотальное уничтожение всех несогласных, — утверждение довольно далекое от разумного, учитывая размытость понятия «несогласный».