С тех пор гильотина работала целыми днями не переставая, и кровь людей в чем-то несогласных с Робеспьером лилась рекой. Кровь врагов и бывших друзей, — аристократов, священников, солдат и офицеров, журналистов и членов Конвента обильно заливала дощатый помост столь своевременно изобретенного устройства, позволявшего казнить легко и быстро. К концу года в числе прочих под нож была отправлена бывшая королева Мария-Антуанетта, а чуть позже бывший герцог Орлеанский Филипп Эгалите. В начале следующего года голов лишились и бывшие лидеры революции, некогда горячо любимые народом, Дантон и Демулен. Что было характерно и для тех и для других, — все эти люди, успевшие совершить в жизни немало гадостей, шли на смерть с высоко поднятой головой и умирали красиво.

Магический Париж больше не являлся отражением Парижа человеческого, но это потребовало немалых усилий. Навести в городе порядок после нескольких лет абсолютной анархии было совсем не просто, даже имея необходимые полномочия. Вампирам, большинство из которых успели прочувствовать, как это здорово — убивать, было трудно снова наступить на горло своей природе и возвращаться к соблюдению закона, переходя на ущербное питание, которое по-настоящему не насыщало, сколько бы крови ты не выпил. Периодически кто-нибудь из них не находил в себе сил остановиться и отправлял человека в мир иной, и если бы Филипп убивал за каждый такой проступок, скоро он оказался бы единственным вампиром в Париже. Ну, разве что, с ним остались бы Эмиль Патрю и парочка таких же малахольных, кто не преступал закон никогда и ни при каких обстоятельствах. В конце концов, существовали ведь и другие наказания, не столь радикальные, как смертная казнь: преступника можно было иссушить до полного бессилия, его можно было уложить в гроб на недельку или две, что, как известно, неплохо настраивает на философский лад и учит думать, прежде чем что-то делаешь.

Совет по-прежнему не вмешивался в происходящее в Париже и никак не проявлял своего отношения к захвату власти столь неблагонадежной личностью, как Филипп. То ли господа старейшины вообще не имели достоверной информации из Франции, то ли — что более вероятно — просто выжидали, что будет дальше, понимая, что при любом раскладе, там не станет хуже, чем уже есть.

Больше всего проблем, как обычно, доставляли охотники, наладить отношения с ними и заставить соблюдать старые договоренности оказалось непросто, особенно учитывая то, что вампиры и сами порой все еще их нарушали. За каждую отнятую человеческую жизнь, охотники теперь требовали адекватного возмездия. И то, что люди убивают друг друга, не задумываясь, по несколько десятков за день, совсем их не смущало. Истреблять себе подобных — святое человеческое право, и это вовсе не значит, что нечисти тоже нет нужды церемониться. В принципе, справедливо.