Скрип. Постоянный, монотонный скрип.

Сознание возвращалось медленно, словно выползая из укрытия. Я долго не мог прийти в себя и понять, где я и что произошло. Только через несколько минут до меня, наконец, дошло, что вокруг темно только потому, что я лежу с закрытыми глазами.

С закрытыми? Значит, их надо открыть. Но тело не слушалось, тянуло в сон, снова провалиться в беспамятство, где тихо и спокойно, не слышно скрипа и не больно.

Я почти поддался искушению, когда вдруг вспомнил о Рейнеле. Где он? Чем закончился бой? Почему я все еще живой? А он?... Меня обдало холодом при этой мысли, мозг тут же проснулся, и я распахнул глаза.

Над головой покачивались доски. Деревянный потолок надо мной, по бокам такие же деревянные стены. И то, и другое слишком близко, чтобы быть частью помещения...

Голова все еще плохо соображала, и болела безумно. Скрип... Скрип-то и расставил все по местам. Скрип несмазанных колес! Конечно же, это не помещение! Это крытая телега. И меня куда-то везут!

Я попробовал пошевелиться и не смог. Веревки впились в тело. Отлично. Связан... И, надо признать, весьма искусно связан: веревка толстая, качественная, узлы на славу, такие не развяжешь самостоятельно, путы не разорвешь. Ситуация просто блеск.

Я прикрыл глаза, пытаясь выровнять дыхание, которое сбилось от накатившей паники. Вот только паниковать не время, нужно немедленно успокоиться и выяснить, кто и куда меня везет.

В последнее время я поднаторел в самоконтроле, и мне удалось взять себя в руки уже через несколько минут. Я снова открыл глаза и, преодолевая головокружение, попробовал приподняться. Увиденное не обрадовало — я встретился взглядом с крупным небритой мужчиной, на коленях которого лежал меч. Ясно, охрана. И взгляд моего конвоира не предвещал ничего хорошего. Впрочем, это было и так понятно, пусть бы он мне хоть улыбался. Одежда человека говорила сама за себя. Именно в такой черной форме без всяких опознавательных знаков и были одеты напавшие на нас люди.

Я осмотрелся: кроме меня и охранника, в телеге никого не было. Где все? Погибли? А мы проиграли, так проиграли, как говорится, по полной программе. Больше всего я боялся плена, и вот, пожалуйста, я связан, и меня везут черт пойми куда.

Я заставил себя разлепить пересохшие губы.

— Где остальные? — проскрипел я, не сводя глаз с мужчины в черном.

Его брови тут же сошлись на переносице, а рука выразительно переместилась на рукоять меча.

— Мне приказано вставить тебе кляп, если будешь пытаться разговаривать, — спокойно сообщил он, не угроза, не запугивание, а предупреждение.