Император так со мной и не заговорил ни о чем, что выходило бы за необходимые нормы гостеприимства. После того, как мы въехали на территорию замка, он поручил мое устройство двум слугам (которые, естественно, сложились пополам, приветствуя своего повелителя), пожелал мне как следует отдохнуть и обещал встретиться со мной на следующий день. В этом было свое рациональное зерно, конечно, мне хотелось поскорее прояснить ситуацию и поговорить с Георгом, но я также прекрасно отдавал себе в отчет, что мои нервы, мягко говоря, не в порядке, а с таким человеком, как император, следовало четко контролировать каждое свое слово. Наверное, и его величество Георг пришел к тем же выводам и дал мне отсрочку, а потому я не возражал, и мы распрощались еще во дворе замка.

Гердер сделал попытку подойти ко мне, но по кивку императора возле него тут же выросли еще двое слуг и вызвались проводить Рейнела в его покои. От меня этот нюанс не укрылся. Знать бы еще, что бы все это значило: император из благих побуждений отправляет друга подальше, чтобы я все же имел возможность отдохнуть, или же ведет свою игру и намеренно разделяет нас?

Рей бросил на меня быстрый взгляд, но последовал за слугами. Мне оставалось только подчиниться и пойти со своими провожатыми.

Выделенные мне покои, состоящие из трех комнат, были воистину королевскими. Ну, то есть, «королевскими» в том смысле, в котором понимали это слово почти все в этом мире: куда ни взгляни — шелка и золото. Наверное, в своем обычном настроении я бы скривился при виде таких апартаментов, но сейчас я был не в лучшей форме, а потому лишь отметил внутреннее убранство краем сознания.

В ванне я отмокал не меньше часа, потом самостоятельно перевязал себе запястья. Слуга, принесший бинты и медикаменты порывался мне помочь, не забыв упомянуть, что это пожелание самого императора, но я не поддался на уговоры и безжалостно выпроводил его.

Перевязывать одну руку, управляясь второй и зубами, было не самым удобным способом, но мне до ужаса не хотелось никого видеть. Тем более слуг, которые только при имени своего повелителя становились в стойку, наверное, и хвостами бы завиляли, если бы они у них были, и тапочки принесли.

Оставшуюся часть дня я бессовестно и беспечно проспал. Раз уж на следующий день мне предстояло вести переговоры с императором, то я должен был быть во все оружии, то есть в здравом уме и трезвой памяти.

Проснулся я под вечер, солнце за окном уже клонилось закату.

Как следует выспавшись, я чувствовал себя превосходно. Видимо, привычка постоянно держать себя в руках, все же взяла верх, и никакого посттравматического синдрома я в себе не обнаружил. Ну да, меня пытались бить, по сути, трижды. Но ведь не убили, не так ли?