Мама подняла Кортану.

– Эмма, ты витаешь в облаках.

– Может, она улетела не слишком далеко. – Отец опустил смычок.

«Эмма, – голос Марка. – Эмма, вернись. Ради Джулиана, прошу тебя, вернись».

– Доверяй ему, – сказал Джон Карстерс. – Он придет к тебе, и ему потребуется твоя помощь. Доверяй Джеймсу Карстерсу.

– Но, папочка, он сказал, что ему нужно идти. – Эмма не называла отца папочкой с раннего детства. – Он сказал, что он что-то ищет.

– И скоро найдет, – ответил Джон Карстерс. – И тогда на твою долю выпадет еще очень многое.

«Джулс, поешь что-нибудь…» «Не сейчас, Ливви. Я должен быть с ней».

«Джулс, поешь что-нибудь…»

«Не сейчас, Ливви. Я должен быть с ней».

– Но, папочка, – прошептала Эмма, – папочка, ты ведь мертв.

Джон Карстерс печально улыбнулся ей.

– Пока живут любовь и память, смерть не настигает нас, – сказал он.

Он опустил смычок на струны и снова начал играть. Становясь все громче, музыка, словно дым, заполняла кухню.

Эмма встала со стула. За окном темнело, клонившееся к горизонту солнце отражалось в воде каналов.

– Мне пора.

– О, Эм… – Мама подошла к ней с Кортаной в руках. – Я знаю.