– Уверена, существует какой-нибудь закон, запрещающий ловить пикси без разрешения Конклава, – заметила Эмма.

– Lex malla, lex nulla, – сказал Джулиан и с сожалением взмахнул рукой. Это был девиз Блэкторнов: «Плохой закон – не закон».

– Интересно, какие у других девизы, – задумчиво проговорила Эмма. – Знаешь какие-нибудь?

– Девиз рода Лайтвудов: «С добрыми намерениями».

– Очень смешно.

Джулиан обернулся на нее.

– Нет, честно, у них правда такой девиз.

– Серьезно? А у Эрондейлов тогда какой? «Красавчики, но всё равно ноем»?

Он пожал плечами.

– «Если не знаешь, какая у тебя фамилия, то, скорей всего, Эрондейл»?

Эмма расхохоталась.

– А как насчет Карстерсов? – спросила она, постучав пальцем по Кортане. – «У нас есть меч»? «Тупые предметы – для неудачников»?

– Моргенштерн, – предложил Джулиан. – «В любой непонятной ситуации развязывай войну»?

– А как насчет «Хоть от кого-нибудь из нас когда-нибудь был толк? Не, мы серьезно!».

– Длинновато, – возразил Джулиан. – И слишком уж в лоб.

Они оба уже хохотали и почти не могли говорить. Эмма подалась вперед – и ахнула, отчего смех превратился во что-то вроде кашля. Она зажала рот рукой.

– Пикси! – прошептала она сквозь пальцы, и ткнула пальцем вниз.

Джулиан беззвучно подобрался к краю крыши; Эмма держалась рядом. Около их ловушки столпились тощие, мертвенно-бледные оборванные создания. Их кожа была почти прозрачная, светлые волосы – прямые как солома, а ноги – босые. Огромные черные глаза без зрачков на прозрачных как фарфор, лицах.

Они выглядели точно как на рисунках на стене в ресторанчике, где Эмма с Джулианом обедали накануне. В стране фэйри она ни одного такого не видела – судя по всему, их и правда в свое время изгнали в мир простецов.