Арман не ответил, но я поняла, что права. И в этот миг вера стала еще сильнее.

– Я вернул его воспоминания, – тихо сказал Патрис, и на его лице промелькнуло что-то страшное, от чего по моей спине побежали мурашки. – В них ты увидела, как все было на самом деле и с ним, и с тобой. Как ты можешь сомневаться в том, что видела собственными глазами? Арман изнасиловал тебя! Ты готова простить ему и это? Ему не прощение нужно, а помощь! Как ты этого не понимаешь?

– Патрис, – позвала его мать и сделала маленький шаг навстречу.

– Я не понимаю, – обратился он к матери, – как она может?..

– Она любит, сынок, – с улыбкой сказала мадам Дюваль, и я перестала что-либо понимать. Женщина приближалась к старшему сыну осторожно, будто боялась спугнуть. Это выглядело очень странно. Она обняла Патриса за плечи и прошептала: – Отпусти его…

От этих слов у меня мороз пробежал по позвоночнику. Я тут же убедила себя, что неправильно их истолковала, но сердце уже забилось быстрее.

– Отпусти его, – с мольбой повторила Жаклин. – Так больше нельзя… Я больше не выдержу…

Мадам Дюваль опустила руки и взглянула на Армана глазами, полными боли и сожаления. По ее щекам текли слезы, она прямо на глазах будто состарилась.

– Мама, – позвал Арман.

– Отпусти его, Патрис, ради меня! – снова взмолилась Жаклин.

– А как же я? – с искренним недоумением спросил ее старший сын. – Ты выберешь его?

– Я слишком долго выбирала тебя… – прошептала она и пошатнулась, будто вот-вот лишится чувств.

Так странно было видеть эту грозную женщину сломленной, буквально уничтоженной. В какой-то миг меня осенила просто чудовищная догадка, я вскрикнула и зажала рот ладонью.

– Как ты это делал? – яростно спросила я, обращаясь к Патрису. – Как заставлял Армана думать, что это он творит все эти гадости?

Патрис мгновенно переменился в лице, в глазах появился хищный блеск. Он отошел от матери и сделал шаг по направлению ко мне. Вероятно чувствуя угрозу, между нами возник Арман. Казалось, он еще не до конца понял, о чем я говорила, но преградил путь брату интуитивно.

– Что происходит? – спросил он у Патриса.

– Тебе не понравится то, что ты услышишь, – сказала я, уже предполагая, какую боль принесет моему любимому правда. – Патрис, расскажи, как ты долгие годы мучил своего младшего брата!

В моей голове уже все сложилось, без тонкостей и мелких подробностей, но масштаб бедствия я смогла оценить. Меня поражала и ужасала в этой ситуации роль Жаклин. Но не я была той, кто должен рассказать все Арману. Я лишь взяла его руку и крепко сжала, давая понять, что мы пройдем через все это вместе.