Но ведьма не слышала меня. Она снова и снова поднимала и опускала свое оружие, обрывая, кромсая на куски тонкие зеленые стебли, что держали Лиана.

– Остановись! Ты же убьешь его! – я понимал, что без поддержки загадочных подземных цветов мой брат проживет не более пары дней. – Дай мне разбудить его! Слышишь, ты, сволочь! Дай мне вернуть его сюда!!!

Мирте обернулась и посмотрела на меня с холодной усмешкой. Полные насмешки глаза сверкнули из-под растрепанных черных волос, упавших ей на лицо.

– Вонючие боги, какая любовь! У вас с ним что, было что-то?

– Он мой брат, дура! – я уже не пытался скрыть своего ужаса и отчаяния. – Дай мне разбудить его! пожалуйста! Дай!

От моего крика несколько золотых цветов сорвались с ветвей Древа и, медленно кружа, опустились на пол пещеры. Мирте посмотрела на меня долгим, полным глубокого удовлетворения взглядом, поправила на голове корону, улыбнулась и перерезала еще несколько стеблей.

Тогда я сказал то последнее, что имело смысл и вес.

– У меня без него ничего не выйдет! Понимаешь?! Он нужен мне, чтобы открыть эту клятую дверь!

Мирте замерла с поднятой рукой и вгляделась в меня, словно пыталась понять, насколько много правды в моих словах.

– Снова лжешь, – в конце концов постановила она. – Ключ – ты. А этот... всего лишь мальчишка, который слишком много для тебя значил. Мне нужен трон, и он тут мешает.

Ведьма сказала про Лиана так, словно того уже и не было. И нанесла очередной безжалостный удар по тонким стеблям, державшим его на краю жизни, а потом рывком сбросила моего брата с трона, окончательно разрывая его связь с Древом.

Нет же! Нет!!!

Яростный рык вырвался из моей груди прежде, чем я успел его осознать. Удавка все еще сжимала горло, но в этот миг я вдруг ощутил, как моя спина полыхает диким неистовым огнем – там, на месте узора. Я почувствовал, как острые крылья рвут кожу на моих плечах и распахиваются – огромные, белые, сильные!

Один удар этих невидимых крыльев сшиб витую древнюю корону с головы ведьмы.

Другой – сбил с ног ее саму.

Ярость капала с моих длинных изогнутых клыков, и я позволил ей вырваться наружу, широко распахнув свою пасть – чтобы в следующий миг сомкнуть ее на шее у ведьмы. С диким криком та выставила вперед руки с факелом, но разве это может остановить дракона? Тяжелые и острые, как клинки, мои зубы без труда вспороли дорогую пурпурную ткань рукавов и глубоко вошли в нежную мягкую плоть.

Обе ее кисти, откушенные почти до локтя упали на пол одновременно.

Потухший факел откатился в сторону, и пещеру вновь осветили крошечные цветы.