– Нет, он пойдёт со мной.

Толстяк растерянно перевёл взгляд на Ежи.

– А…

– А ты оставайся тут.

Гжегож уверенно шёл по тёмным проходам темницы, он хорошо знал каждый поворот. Мужчина был невысокий, но крепкий, подвижный. Он не носил с собой оружия – того, которое было на виду. Ежи следовал за дознавателем, наблюдал, изучал его движения – ловкие, быстрые. Долговязому Ежи порой мешали собственные руки и ноги, он не смог бы двигаться так легко.

Они завернули за очередной угол и начали подниматься по лестнице, прошли пару постов, стражники пропустили их без вопросов.

Ступени убегали далеко вперёд, заворачивали в сторону, уводя куда-то наверх, но на одном из пролётов Гжегож толкнул боковую дверь и вышел наружу. Ежи поспешил за ним, пригибаясь в низком проходе, и зажмурился, ослеплённый светом.

Всё вокруг было пронзительно-белым, и Ежи долго щурился, крутился слепо по сторонам, как крот, заново привыкая к дневному свету. Гжегож стоял рядом, ждал.

Постепенно затянутое облаками серое небо и белый снег под ногами перестали казаться такими яркими. Ежи огляделся, изучая небольшой дворик, окружённый каменной стеной. Они находились в королевском замке. Вот где всё это время провёл Ежи. Его пленили люди короля!

– Идём, – позвал Гжегож.

Он чуть сутулился, смотрел по сторонам исподлобья – совсем как Ежи, и это сходство показалось странным.

В проходах редко встречались стражники и слуги, они бросали короткий взгляд на Гжегожа и его спутника, здоровались сухо, но с уважением и спешили пройти дальше. И только тогда Ежи задумался, кем на самом деле был Гжегож. Он служил королю, без сомнения, но какова была его роль при дворе? Поначалу Ежи принял Гжегожа за простого тюремщика, но тюремщик не стал бы угощать Ежи завтраком, не вывел бы из темницы в город. Тюремщик пытал бы пленника, а после отправил на казнь. И неясно было, как Гжегож нашёл Ежи в день пожара в той немыслимой толкучке, что началась в Совине. И зачем он его искал?

Вильнула узкая улочка, и Гжегож нырнул за поворот. Он не оборачивался, зная наверняка, что Ежи шёл следом. Кончилась замковая стена, и открылся вид на город, на редкие уцелевшие дома возле королевского замка и выгоревшую дотла Звериную тропу.

Ежи застыл на месте, разглядывая обескровленный город, пытаясь узнать в обугленных развалинах родной Совин.

– Это…

– Это сделала лесная ведьма, – Гжегож наконец обернулся, изучая внимательно лицо Ежи, наслаждаясь его потрясением. – Идём, я покажу тебе кое-что.

Они пошли будто по кладбищу, только вместо надгробных камней на них смотрели оконными дырами покинутые дома. Снег под ногами смешался с золой, стал серым, как небо над головой.