Вокруг него и его толстого собеседника собрались охочие до сплетен слушатели, но двое мужчин делали вид, что вовсе их не замечали.

– Ты всё путаешь. Ведьм две, а не одна. Это не кто иной, как те злодейки, что сожгли Совин, – щёки у толстяка затряслись от возмущения.

– Так первую же казнили в Долгую ночь. Я сам видел!

– На то она и ведьма, чтобы спастись даже от огня, – возразил толстяк. – Они поселились в деревне и людей там жертвуют своим богам. Трёх детей уже зарезали!

Милош подошёл к костру и присоединился к остальным слушателям. В сердце вспыхнула надежда, что он услышал рассказ не просто о какой-то знахарке или беглой колдунье, а о чернокосой невыносимой девчонке. Он прислушался к разговору, надеясь уловить что-то ещё, но ни один из собеседников даже не знал ни названия деревни, ни имён этих ведьм.

– Какая разница, как называется эта деревня, раз она не в Рдзении? А в Ратиславии, видит Создатель, вот-вот опять начнут собираться шабаши.

– С чего бы? – встрял в разговор Милош.

– А с того, что княжеская бабка ведьма, а прошлой осенью новый Великий князь, говорят, в полюбовницах держал тоже ведьму, – пояснил худощавый.

– Ту, которую теперь младший княжич с собой таскает? – запутался его собеседник.

– Да, скорее всего, ту же самую. Где ведьмовство, там и блуд.

Шальная улыбка коснулась губ Милоша, и вспомнились ночи на тесной кровати в доме целителя. Худощавый удивился бы, насколько не блудлива оставалась Дара до встречи с Милошем, как забавно она смущалась поначалу.

Вскоре разговор о ведьмах прервала закатная служба, и Милош, постояв для виду с остальными вокруг сола, вернулся к Стжежимиру.

– Ну что? Создатель послал тебе какое-нибудь решение? – насмешливо спросил учитель.

– Можно сказать и так. Я попробую устроиться на службу к ратиславскому князю. Дара… не морщись, учитель, ты и так похож на сморчок, Дара говорила, что при княжеском дворе раньше жил чародей, только это скрывалось от всех. Надеюсь, мне тоже найдётся место.

Стжежимир не смотрел на Милоша, да и глаза его трудно было разглядеть под сведёнными вместе бровями.

– Вали, – буркнул он недовольно, и стало ясно, что учитель обиделся.

Милош подсел ближе, хотел обнять вредного старика, но передумал.

– Мне пора идти своим путём, – сказал он. – Разве не ты хотел возродить Совиную башню?

– Её разрушают, – вдруг сказал Стжежимир. – Совсем, до конца. Говорят, вчера начали ломать то, что осталось после пожара.

– Видишь, нам не осталось здесь места, и другим чародеям тоже.