– Далече ли собрались без меня? – раздался от двери зычный голос. На пороге стоял Семен и в руках держал длинные вилы. – В долгу я перед нашей девочкой, – горестно вздохнул этот крупный мужчина.

Он уже два раза приходил, еще засветло. И оба раза у Марины с Захаром с трудом получалось выставлять его. Так и пришлось сказать, что операция по спасению начнется ночью. Только, Тристана предупредить не успели, и сейчас Марина бросала на него смущенные взгляды.

– А вот и незаменимый кузнец пожаловал, – быстро нашелся Тристан и с добродушной улыбкой пригласил Семена пройти в комнату. – Давно уже нам пора познакомиться было, да не с руки все.

– Наслышан я о вас от Захарки, – довольно крякнул Семен. По душе ему пришлись слова Тристана. – Много хорошего говаривал…

– За знакомство нужно выпить, Семен, – перебил его Тристан. – Марина, осталась ли у нас еще настойка? Принесешь? Кажись, в подвале она, в винной арке, – посмотрел он на женщину.

– Я помогу, – подскочил Захар. Сидеть и бездействовать и дальше не мог. И так за вечер в конец извелся.

Вместе они спустились в подвал, и Марина наполнила настойкой два бокала. Только, взяла ту не из винной арки, потому как сложены там были магические атрибуты. Но именно туда Марина потом и направилась. А вернулась с небольшим пузырьком, из которого и добавила несколько капель в один из бокалов.

– Что это? – поинтересовался Захар. Понял уже, что для Семена, и догадался, что не травить того надумала Марина.

– Зелье кратковременного забытья. Нужно, чтобы кузнец забыл, о чем вы с ним говорили, и зачем явился сюда. Незачем ему идти с нами, – грустно улыбнулась она.

Грустной Марина была весь день и весь вечер. Догадывался Захар о причинах. Скоро все закончится, и они вернутся домой. Это значит, что с Тристаном Марине придется расстаться. А перед долгой разлукой влюбленное сердце всегда плачет.

Семен с Тристаном чокнулись и осушили бокалы. Прошло буквально пару секунд, как кузнец хлопнул себя по ляжкам и громко заявил:

– Что-то засиделся я в гостях. Ночь уже на дворе, пора и честь знать, – встал он из-за стола и направился к двери.

– Дядь Семен, ты забыл… – догнал его Захар и вручил вилы.

– А батеньки! А это я зачем с собой взял? – округлил тот глаза, но вилы свои признал и забрал. – Знать, совсем из ума выжил. Не серчайте, – смущенно добавил, выходя в ночь.

И можно было бы посмеяться, если бы всем троим было не до смеха.

* * *

В самый темный час ночи, когда готова та уступить место дневному сну, но пока еще медлит, когда вокруг становится темнее прежнего, трое вышли из дома у реки, плотно заперев за собой дверь.