Мне нужно было набраться терпения, чтобы узнать, как расправиться с тем, кого нельзя потрогать или увидеть.

Будь Чейз здесь, он бы обязательно заметил, какой у меня ненасытный аппетит и какая я вспыльчивая. Амарис, вероятно, радовалась моему уходу, но только не Холт и Ред. Мое сердце сжалось. Они все думали, что я бросила их – ради бога смерти, – хотя это было далеко от истины.

Единственное, чего я хотела, – это знать, что мой сын все еще в безопасности. Я хотела понимать, что, если мы плывем за Рейаном, Сфинкс каким-то образом почувствует наше приближение и спрячет малыша, пока я не найду способ покончить с Анубисом раз и навсегда. Или что львица способна защитить моего сына, Падрена и Малию, если все-таки придется встретиться с темным богом.

Тревожное чувство зародилось у меня в животе. До сегодняшнего дня, пока я не видела бога смерти в его самом слабом состоянии, я безоговорочно верила, что Сфинкс способна победить Анубиса. Теперь же я сомневалась. Как львица могла причинить вред чему-то, чего не существовало ни в какой истинной, осязаемой форме?

Может, в этом и был секрет, – каким-то образом заманить темного бога в ловушку, пока он находится в форме, которую можно убить.

Стало еще сложнее контролировать собственные эмоции, когда я подумала, какой сложной оказалась поставленная передо мной задача.

На дне бурлящего моря, в котором мне довелось оказаться, я едва могла видеть свет, падавший на поверхность. И все же каким-то образом я не позволила себе полностью отчаяться, хотя темные паруса изгибались надо мной, наполненные волей и дыханием бога мертвых.

Мои мысли понеслись вдоль песка к Волку. Мне нужно было знать, что Берон не возненавидел меня за то, что я сказала, дабы оттолкнуть его. После всего, что случилось, Волк все равно бросился вслед за мной, умоляя позвать его, но я этого не сделала.

Может, он решил, что мне не позволили говорить, но мое сердце в это не верило.

Мои руки задрожали, когда я попыталась избавиться от воспоминания, которое продолжало всплывать в моей голове, категорически отказывалось исчезать. Я сделала глоток воды, стараясь подумать о чем-то еще. Осознание того, что Зарина умирает, что я должна стать тем, кто подарит ей покой. Из-за тени Анубиса она все равно не смогла бы выжить. Не смогла бы удержать темную магию бога смерти в своей плоти. И то, что она сказала, прозвучало как правда. Тени уже завладели ею. Поддайся она темной силе Анубиса, ее дух принадлежал бы ему и никогда не поднялся бы в небо, чтобы стать частью огня Сол.

Сущность Анубиса разрушила тело моей старшей сестры, но наш отец отравил ее разум задолго до того, как ее кожа была рассечена обсидиановым клинком. И хотя Зарина пыталась убить меня всего несколько дней назад, а я поклялась отплатить ей тем же, я все же не чувствовала себя победителем, потому что знала: моя сестра тоже была жертвой.