Я прикусила губу, размышляя, была ли она настоящей.

– Даже не поздороваешься? – замурлыкала она, надменно вздернув подбородок. – Не поинтересуешься, как поживает Рейан? Или Падрен с Малией? Падрен – святой, а вот Малия может быть немного… как там говорят? Раздражительной.

– Что ты сделала, чтобы спровоцировать ее? – спросила я.

Львица выпятила грудь.

– Хочешь сказать, что это я виновата?

– Конечно, – фыркнула я. Малия была идеальной, в то время как Сфинкс состояла из загадок и когтей.

Провидица съежилась, чтобы посмотреть мне в глаза, но выжидательно молчала. Взгляд ее обсидиановых глаз соответствовал бездонным стенам, окружавшим нас.

– Почему ты здесь, а не с ними?

– А кто сказал, что я не с ними? – спросила она.

– Как ты здесь оказалась? Свет Сол не достигает этой страны теней.

– Я не привязана к свету Сол. Я сделана из него, – уточнила Сфинкс.

– Ты сделана из света Сол? – невозмутимо переспросила я. – Ты?

– Конечно. Что еще может сделать существо таким величественным?

И смиренным…

– Раз уж ты сделана из света Сол, то почему ты не сияешь? Почему не прогоняешь мои тени прочь? Подняв руки вверх, я наблюдала, как они спокойно скользят сквозь мои пальцы. Они не боялись Сфинкс, она их нисколько не беспокоила. Что… не имело абсолютно никакого смысла. Если то, что львица сказала, было правдой, тени должны были держаться от нее подальше.

– Я не сияю, потому что не хочу причинять тебе боль. В тебе теперь намного больше сущности Анубиса, чем раньше.

– Ты ее видишь?

Сфинкс коротко кивнула, взглядом показывая, что не одобряет эту новую перемену во мне.

– Если твой свет коснется моих теней, это ранит меня?

– Та часть тебя, которой коснулся свет, исчезнет. Исчезнет.