Она скорчила гримасу в ответ. Потом оскорбленно сложила руки на груди.

— Лу, чего ты хочешь? — еще раз спросил Монтегрейн.

— Хочу убедиться, что с моим единственным братом все в порядке.

— В порядке.

— И поэтому ты просишь помощи у моего мужа? За моей спиной?! — Казалось, от силы ее праведного гнева зазвенел в серванте хрусталь.

— Год урожайный, несколько покупателей подвели. — Рэймер развел руками над столешницей. — Только и всего. Обычные рабочие моменты.

— А СБ? — и не думала верить Луиса.

— А СБ служит его величеству и новому наследнику. Если бы я вдруг разорился, они бы отпраздновали, — озвучил он ещё одну заранее заготовленную версию. — Еще вопросы, госпожа сыскарь?

Сестра оскорбленно фыркнула, побарабанила пальцами по своему предплечью, о чем-то задумавшись.

— Насколько все плохо с Монтегрейн-Парком?

Хуже, чем когда-либо на его памяти, не считая послевоенных месяцев…

Однако Рэймер спокойно ответил на ее прожигающий насквозь в поисках правды взгляд.

— Терпимо.

Лу закусила накрашенную губу, вновь задумавшись. А Монтегрейн поймал себя на мысли, что Амелия никогда не пользуется помадой.

— Я могу продать драгоценности, — выдала наконец Луиса. — С Робертом поссорились — он не даст. Сказал, что не станет идти против СБ из-за наших детей.

— Он прав, — согласился с этим доводом Рэймер.

— Он трус! — возмутилась Лу. Монтегрейн издевательски изогнул бровь, и сестра пошла на попятную. — Самый очаровательный, заботливый и любимый… — пробормотала, опустив глаза долу, а потом снова вскинула их, на сей раз полные возмущения. — Но все равно трус!

Он еще и человек с ангельским терпением, в свою очередь подумал Рэймер.

— Лу, пойдем ужинать, — предложил миролюбиво.

Та скривилась.