Охота, бедные зверюшки или все вместе? Амелия лишь улыбнулась, решив, что это будет на грани кощунства — вставить хоть слово в эту ладную и в монологе речь.

Хозяин дома нарушил это священнодействие за нее.

— Хм-м… Лу, прости, что перебиваю, — обратился к сестре Монтегрейн. — А ты к нам надолго?

Луиса мученически вздохнула.

— Я бы с удовольствием. Ты же знаешь, как я скучаю. Но как же я оставлю Роберта и детей без присмотра?

В лице Рэймера появилась надежда…

— Дня на три-четыре, не больше.

…И пропала.

Непривычно тихий за ужином Дрейден хрюкнул от смеха. За что тут же получил от гостьи укоризненный взгляд.

— Крист, милый, я понимаю, что здесь все свои. Но все же следует подумать о своих манерах за столом.

Амелия не выдержала, снова спряталась за салфеткой.

* * *

Амелия еще до ужина принесла одежду для сна в комнату мужа, и теперь они могли отправиться в его комнаты сразу из столовой — Луиса наблюдала. К счастью, Монтегрейн благоразумно поселил сестру в том крыле, где находились пустующие сейчас покои Мэл, и вместе с гостьей они преодолели лишь лестницу, сразу же разойдясь на втором этаже.

Едва Рэймер и Амелия повернули в нужное им крыло, как в сторону, куда ушла леди Боулер, пронеслась Лана, затем Дана. Двери открывались и закрывались, хлопая. Дана выскочила, побежала вниз. Удивительно, как может заходить ходуном весь дом от одной единственной женщины.

Мэл позволила себе рассмеяться в голос, только когда за ними, наконец, захлопнулась дверь.

Монтегрейн глянул на нее, хитро прищурившись.

— Что, моя сестра — это целое стихийное бедствие?

— Она потрясающая, — честно ответила Амелия, все ещё не в силах оторваться от двери, к которой прижалась спиной.

— Угу, — согласился он, отходя и на ходу расстегивая сюртук одной рукой. — За три-четыре дня она потрясет весь дом хуже землетрясения.

Мэл снова прыснула.