Или не будет…

— А что ты делаешь? — Луиса вытянула шею и даже привстала на цыпочки, тщетно пытаясь разглядеть клумбу за плечом Амелии. — Мне показалось, ты с кем-то разговаривала.

Сама с собой и даже не удосужилась проверить, нет ли кого поблизости. Очень умно, ничего не скажешь.

— Так, — Мэл улыбнулась, — мысли вслух. — И, чтобы отвлечь гостью от мыслей о ее недавнем занятии, подхватила ту под руку и практически поволокла за собой. — Пойдем, я помогу тебе собраться.

— Оу! — Щеки Луисы польщенно заалели. — Спасибо тебе, дорогая!

* * *

На самом деле, помощь Мэл состояла в том, чтобы сидеть в комнатах Луисы на диване и слушать, пока Дафна складывала ее вещи в необъятный саквояж персикового цвета. Зачем для трехдневной поездки понадобилось брать с собой такое количество нарядов и украшений, осталось для Амелии загадкой.

— Знаешь, я так рада, что вы с Рэймом нашли друг друга, — вещала леди Боулер. — Когда я узнала, что он спешно женился на какой-то там вдове… Боги, прости дорогая, но мы же не были с тобой знакомы. Так вот, я ужасно расстроилась. Подумала, ну как так-то? Неужели мой брат не заслужил свой кусочек счастья…

Слушая подобные речи, Амелия лишь натянуто улыбалась. Увы, она точно была не тем кусочком счастья, которого заслуживал Рэймер Монтегрейн. Его любимая жена умерла много лет назад, а она… Дай боги, у нее получится его вылечить.

— Так вы познакомились на Балу дебютанток? — словно намеренно подливая масла в огонь, уточнила Луиса. В этот момент она пританцовывала перед зеркалом, выбирая, какие серьги следует надеть в дорогу, и мешая Дафне упаковывать вещи. К слову, к слугам леди Боулер относилась по-доброму: не придиралась лишний раз и никогда не повышала голос. Однако большей частью вела себя так, будто те были не живыми людьми, а предметами интерьера, и спокойно разговаривала при них на любые, пусть даже очень личные темы. За Рэймером Мэл такого не замечала. — Сколько тебе было?

— Шестнадцать.

— О. — Глаза Луисы округлились в соответствии с произнесенным звуком — Мэл заметила в отражении в зеркале, лицом к которому стояла гостья. — Такая юная. Мой отец меня не пустил. Сказал, рано мне замуж — бал все равно повторяется раз в пару лет. Отправил на дебют в восемнадцать.

— Мой отец хотел, чтобы я поскорее определилась с женихом, — честно ответила Амелия, отведя взгляд от собеседницы и выводя пальцем узоры на бархатной диванной обивке. — Чтобы до свадьбы успели познакомиться получше. А в случае чего успеть выбрать другого, пока я не выйду из брачного возраста.

— Мудро, — согласилась Луиса таким тоном, будто взяла этот подход на заметку по отношению к будущему своих собственных детей.