Шагнула к трюмо.

Остатки забытой вчера косметики она только что смыла и снова превратилась в привычную версию себя — неяркую, со светлыми бровями и ресницам… Или непривычную… Щеки пытали, глаза блестели, а припухшие от поцелуев губы так и норовили растянуться в улыбке.

Амелия даже попыталась нахмуриться или изобразить своему отражению одну из фальшивых улыбок из припасенного набора. Но лицо не слушалось, а губы сами собой улыбались — искренне, счастливо.

— Ох, Мэл, — прошептала она, проведя ладонью по лицу, словно пытаясь стереть с него этот заметный восторг от прошедшей ночи.

А подсознание тут же ехидно подсказало: от прошедшего вечера, ночи и утра. Амелия не сдержала смешок.

Увидь сейчас ее кто-то из старых знакомых, не узнали бы.

Потянулась к косметике, которая так долго казалась ей ненужной. Нет, Мэл не собиралась краситься так, как вчера для встречи с принцем. Она не желала искусственной яркости, но вдруг захотела выглядеть чуть лучше, чем обычно.

Подкрасила ресницы и брови, заплела волосы — да-да, в любимую косу. И только после этого, переодевшись в светлое летнее платье с коротким рукавом, направилась в столовую.

Браслеты надевать не стала.

К черту шрамы, к черту Эйдана — у них больше не было над ней власти.

* * *

Супруг вместе со своим верным другом оказались уже в малой столовой. Лана накрывала на стол. Дрейден пожирал ее взглядом, она отвечала лукавой улыбкой.

Когда Мэл вошла, Монтегрейн, сидящий лицом ко входу, первым вскинул на нее глаза и, она была готова поклясться, в первую очередь заметил отсутствие на ее платье рукавов и открытые запястья. Тепло и искренне улыбнулся.

Амелия так же искренне улыбнулась в ответ.

Он встал сам, не нуждаясь больше ни в трости, ни в том, чтобы просить об одолжении друга. Отодвинул перед ней стул, а когда помогал придвинуть так, чтобы ей было удобно, коснулся руки в том месте, где как раз заканчивался рукав — легкомысленный фонарик и шепнул на ухо:

— Прекрасно выглядишь.

От этого простого прикосновения сердце забилось быстрее. А Рэймер, весело ей подмигнув, уже вернулся на свое место.

Лана закончила с сервировкой, пожелала приятного аппетита и умчалась прочь. Вот только внимание Дрейдена больше не было сосредоточено на возлюбленной. Он сидел, ошарашенно переводя взгляд то на друга, то на Амелию, и даже не пытался скрыть своего удивления. Деликатно что-то не заметить — это не про Кристиса, Мэл уже поняла.

Тот уже раскрыл было рот, чтобы наверняка выпалить что-нибудь до ужаса бестактное, но Монтегрейн перехватил его взгляд и покачал головой.