– Нет, тот момент с которого началось.

Мудрослава поморщилась.

– Я видела уже… то есть, она мне рассказала. Та женщина. Или не женщина? Тоже демоница… в общем, вы поняли.

– Поняли. Но это тоже не начало! Надо… что тебе надо?

– Понятия не имею, – Брунгильда развела руками. – Надо сперва Никаса потрясти. Он ведь это все придумал. Стало быть, должен знать. Он там свечи какие-то ставил и…

– Нет, – Ари тряхнула головой и парик, до того сбившийся набок, свалился. – Это лишнее… наш дар, я так думаю, он сам по себе. Ему не нужны ни свечи, ни…

Её прервал горестный вскрик.

И Ари толкнула дверь.

– Что, опять все умерли? – спросила она, забираясь в кровать к степнячке. А та, прикусив губу, лишь кивнула.

Летиция погладила её по руке. Девочку было жаль. Она выглядела такой хрупкой, такой несчастной, такой… растерянной.

– Ничего… это… это лишь видение. Может, еще и не сбудется.

Брунгильда подала остывший чай.

– Я… я видела… как мы все уезжаем… и тьма вырывается… они её выпускают.

– Они – это кто?

– Повелитель Тьмы… и его демоница, – Теттенике прижала ладони к щекам, отчего круглое лицо её немного смялось. Но не стало менее красивым. Хотя больше эта красота Летицию не раздражала. – Он… он стал совсем-совсем темным. И безумным. А она тоже…

– А сердце? – уточнила на всякий случай Брунгильда. – Кому она вырвала?

– Не ему, – Теттенике убрала руки и вздохнула. – Надо смотреть еще… там много дорог. Очень много.

Она горестно вздохнула и поглядела.

– Вы идите… я… я посмотрю. Если увижу что, тогда… скажу. А у вас ведь еще дела, да?

Ари покусала губы.