– Конечно, не умрет, – удивленно ответил Тильмар. – Не бойся, птичка. Это такие пустяки. Выкарабкается. Лучше расскажи мне, как вас угораздило? И на вот, на шею ему надень.

Он снял вплетенную в волосы подвеску и навесил ее на шнурок. Ярина осторожно обвязала витую нить вокруг шеи Гора, коря себя за неповоротливость.

– Ты же говорил, что обереги не работают.

– Смотря какие. Есть амулеты, вот их выжгло: и сторожевые, я на подъезде видел, и те, что у местных были, потому воздействие и удалось. А есть артефакты, как этот, например. Такие вещи ненаправленным магическим всплеском не уничтожить.

Покосившись на ее расстроенное лицо, Тильмар добродушно хмыкнул:

– Я тебе потом покажу на примере, в чем разница. Сейчас это неважно. Рассказывай.

И Ярина сбивчиво принялась объяснять, стараясь донести главное: про бой, про смерть Вальда-детоубийцы, про истощение Гора и про открывшуюся рану. С остальным после.

Она и половины не дорассказала, когда телега со скрипом замерла перед знакомым частоколом, осиротевшим без черепов.

– Ты одна тут обитала? – Тильмар с удивлением присвистнул.

– Дедушка еще. Домовой. – Ярина соскочила с телеги, голова закружилась, но сейчас слабость позволить себе было нельзя. Она хотела навалиться на ворота, но Тильмар успел первым: распахнул тяжелые створки и повел лошадь под уздцы во двор. Ярина двинулась следом, не сводя взгляда с Гора. Вдруг ему хуже станет.

Звать дедушку она почему-то боялась, хотя откуда-то знала: он жив и ждет ее. А еще знала, что ни капли чар в доме больше не осталось. Теперь, спустя почти тысячу лет, он был мертв. Сила, что хранила его, ушла вместе с Девой и ее братьями.

– Вернулась, – раздалось с крыльца. Домовик не стал ждать, пока она позовет, сам вышел. Выглядел он потрепанным и смотрел отчего-то виновато.

– Да, дедушка. – Ярина оглянулась: Тильмар как раз вытаскивал Гора из телеги, ругаясь сквозь зубы.

– Ты прости меня, девонька, – дедушка, не поднимая головы, теребил подол рубахи, – что не вернулся к тебе. Ведь обещал я. А поутру выйти из избушки не смог. Как черту кто-то затворил, что у ворот, что у калитки. Я и так и эдак – не дает. И не узнаешь, сгибли вы али нет. Прости старика.

– Тебе запретить выходить могла только хозяйка, а она, как видишь, этого не делала. Просто магическое эхо возникло, – пропыхтел Тильмар, поднимаясь на крыльцо. – Здравствуй, дед. Извини, разговаривать некогда. Нам бы уложить этого… и горячей воды побольше.

У Ярины из головы все мысли мигом вылетели. Она распахнула дверь пошире, пропуская их в горницу. Домовик засуетился, забормотал что-то себе под нос и умчался.