– Ты знаешь, что я тебя люблю.

– Я ничего не знаю.

– Ты любишь меня, Гисла из Тонлиса?

– Нет, – сердито бросила она.

– Врешь, – парировал он.

Он усмехнулся, а она… рассмеялась, и звук ее смеха веселым шорохом скользнул по его губам, и он снова ее поцеловал. Она раскрыла рот навстречу его губам с тем же отчаянием, с тем же восторгом, которые чувствовал теперь он, но страх оказался сильнее, и она почти мгновенно оторвалась от него.

– Нас могут услышать, – простонала она. – Если тебя увидят со мной… увидят, что ты меня целуешь… он убьет тебя.

Она шагнула прочь, и он не стал ее держать. Не потому, что боялся за себя, но потому, что чувствовал ее смятение. Еще мгновение они просто стояли, пытаясь совладать с собой.

– Я отведу тебя обратно в храм, – сказал он. – Я и прежде тебя охранял. Никто ничего не заподозрит, если я просто пойду рядом с тобой.

– Хорошо, – прошептала она. В ее голосе он услышал разочарование.

Мельком коснувшись его руки, она пошла обратно к лестнице. Он подхватил посох и двинулся за ней, за ее сладостным запахом.

Часовой у лестницы даже не поднял на них головы. Страж у ворот замка покинул пост, дозорный на крепостной стене позабыл о своих обязанностях. Никто другой не различил бы в ночной тиши его храп, но Хёд слышал его так же четко, как если бы дозорный спал прямо здесь, у него в ногах.

Парадная площадь казалась пустой. На пути от ступеней замка к храмовой колоннаде не было никого, кто следил бы за Гислой с тревогой или просто с интересом. На Храмовой горе давно привыкли к ее ночным хождениям.

Он не чувствовал взглядов так же ясно, как слышал сердца, дыхание и движения, но счел, что вполне может сказать еще несколько слов, прежде чем она войдет в двери храма.

– Я буду ждать тебя на склоне горы. Если ты не сможешь прийти… я буду ждать завтра. И послезавтра. До тех пор, пока ты не поймешь, вру ли я.

* * *

Спустя три недели после того, как король вернулся из Берна, на Храмовую гору прибыл Дред из Долфиса с горсткой насквозь пропотевших воинов, с головы до ног покрытых дорожной пылью. Дред потребовал у Банрууда аудиенции, и король настоял, чтобы Хёд встал прямо между ними, на случай вероломного нападения.

– Я не верю Дреду из Долфиса. Он многие годы хотел меня убить, а сам не боится смерти. Пусть держится подальше. Если же он не захочет… ответь ему, как полагается.

Хёд сделал, как ему было велено, и встал перед возвышением, на котором высился трон. Дреда ввели в зал и оставили шагах в ста от короля. Хёд услышал тот миг, когда Дред его заметил: старый воин глумливо хмыкнул себе под нос. Хёд помнил Дреда из Долфиса со времен королевского турнира, в котором участвовал много лет назад. Дред ему очень нравился. Он не знал, к кому относилась презрительная ухмылка бывалого солдата – к нему ли самому или к королю, – но все равно ощутил неловкость.