Когда она вышла из спальни Банрууда, Хёд стоял в тени всего в десяти футах от двери, но она отвернулась, словно не заметив его, и подозвала стража, что нес караул на верху лестницы. Она еще чувствовала на шее липкое дыхание Банрууда и не хотела, чтобы Хёд учуял шедший от ее кожи запах короля.

На следующее утро мастер Айво вызвал ее в святилище.

– Слепой Хёд вернулся, – безо всякого вступления сказал он, обхватив ладонями подлокотники своего кресла.

На его пергаментной коже и вокруг обведенных черным глаз пролегла тень, которую не могло рассеять дрожавшее пламя свечей. Она часто спрашивала себя о том, как может он терпеть полумрак, но потом поняла, что он его ценит. В полумраке не было видно его сомнений.

– Да. Вернулся. Он состоит на службе у короля. – Она говорила твердо. Она заранее подготовилась к этому разговору.

– И как же это случилось? – продолжал Айво.

– Ты спрашиваешь меня, мастер? – потрясенно отвечала она. – Меня не посвящают в дела, которые вершит король в своем замке.

– Ты его не ждала.

– Я его не ждала.

Он задумался над ее словами и, казалось, забыл, что она все еще стоит перед ним. Небеса громыхнули, и по стенам храма застучали капли дождя. Святилище наполнилось запахом мокрого камня и иссохшей земли, пламя свечей потускнело.

– Идет гроза, – заметил мастер Айво.

– Гроза пришла, – отвечала она.

Она и не думала дерзить, но мастер Айво взглянул на нее исподлобья, с явным подозрением. В груди у нее все гудело от справедливости ее слов. Гроза пришла, и она… была ей едва ли не рада.

– Я не знаю, что с этим делать, – признался он.

Впервые за все время, что Гисла прожила в храме, она видела, что мастер Айво боится. Что он в нерешительности.

– С грозой, мастер?

– Со слепым воином, – отрезал он.

– Быть может… с этим ничего не следует делать. Быть может, это никак не связано с тобой, с богами, с рунами, с королем. – Она говорила ровно и мерно, изо всех сил стараясь не терять осмотрительности.

– Ты знаешь, почему Локи поручил свое дело слепому богу? – спросил мастер Айво и хмуро взглянул на нее.

Она ждала, зная, что он ей все объяснит. В груди клокотало возмущение. Хёд не был слепым богом. Он был человеком. А мастер Айво вполне мог оказаться глупцом.