– Он любит ее? – все так же строго спросил Итан, и я хорошо понимала, что вопрос этот был задан не для того, чтобы узнать о личной жизни Бекки, а чтобы понять цели и мотивы того, кто ей помогал.

– По крайней мере, она так считает, – ответил Шуст.

– А она его? – последовал вопрос.

Рувим немного удивился, но потом закивал каким-то своим мыслям, будто в отличие от меня понимал, к чему клонит Итан.

– Как ни странно, думаю, да. Она тщательно прятала свои чувства от меня, и это не могло не натолкнуть на определенные мысли. Она хранит этого человека глубоко в сердце, будто прячет даже от себя. На нее это не похоже. Может, она и сама не знает, насколько он ей дорог. Я не могу утверждать. С чувствами Бекки я уже ошибался. Крупно ошибался, я боюсь опираться на догадки. Слишком дорого это может нам стоить.

– Я что-то не пойму, – тихо вмешалась я. – Она говорит о любви к Итану, буквально уничтожает всех и вся на своем пути, а на самом деле любит другого? Как такое может быть?

– Вот и я не пойму, Этель, – вздохнул рувим. – Никак не пойму. Ребекка всегда была сложной, сильной личностью. И сейчас я понимаю, что даже любя Итана – по-своему, конечно, – она словно оставалась сама по себе. В отличие от нее, ты растворяешься в своей любви, отдаешься полностью. Я не говорю, что ты теряешь себя или свою волю. Нет, ты становишься целостнее, и все лучшее в тебе делается больше и сильнее.

Я смотрела в распахнутые усталые глаза Шуста и чувствовала легкую неловкость оттого, что он так бесцеремонно раскладывает мои чувства по полочкам. Я понимала, что он ничего плохого не имеет в виду, но все же ощущала себя не очень комфортно.

– Эта разница между вами меня и покорила, – уточнил Шуст, сжимая мою руку. – Как Бекка относилась к Итану и как делаешь это ты – небо и земля. Я увидел две любви. Сильные, но разные. Я понимаю, звучит странно, но я сам смог разобраться во всем этом, лишь встретив тебя, увидев твою душу. Пока я был рядом с Ребеккой и Итаном, много лет назад, я считал любовь такой… Я видел, как Бекка сходила с ума, как Итан сгорал. Это было потрясающе! Особенно для такого, как я. Но я тоже был молод, я ошибался, принимал стекляшку за бриллиант. Я купался в чувствах Бекки и не видел сути. Они были мощными и мне этого хватало. Прости, что тебе приходится слушать это, но я хочу, чтобы ты поняла.

– Хорошо, – согласилась я. – Но сейчас что-то изменилось?

– Я не могу этого утверждать, – снова вздохнул он и растер покрытое щетиной лицо здоровой рукой. – Но мне кажется, что человек, а точнее маг, который помогает Бекке, очень дорог ей и она сама не понимает насколько. С тобой, Итан, – рувим поднял на него глаза, – это привычная игра, в которой она пойдет до конца. Все еще веря в мощь собственных чувств. Наверное, я вас запутал, но так я сейчас ощущаю эмоции Ребекки.