– Мист, твоя жизнь в опасности. Королева Кайла задумала тебя убить.

Она в недоумении смотрит на меня и отходит на шаг. Ее лицо покрывается пятнами от гнева и замешательства.

– Что?

– Это правда, – отойдя от двери, говорю я. – Малина мертва, а Мидас хочет жениться на правительнице Третьего королевства, чтобы взять контроль над еще одним царством. Королеве Кайле не по душе соперничество и уж точно не нравится мысль, что ты ждешь от него ребенка.

Мист кладет руку на слегка округлившийся живот, но с подозрением щурит карие глаза миндалевидной формы.

– Ты разбудила меня, чтобы исторгать ложь?

– Я не лгу, – упорствую я, умоляя ее увидеть правдивость моих слов в искреннем выражении лица. – Королева разговаривала со мной сегодня, угрожала и завуалированно сообщила, что планирует избавиться от проблемы в лице тебя.

Мист фыркает и начинает теребить узел халата.

– Ну да, конечно.

– Это правда. Тебе нужно бежать.

На ее лице появляется искреннее презрение.

– Это уловка такая? Пытаешься запугать меня, чтобы я тебе не мешала? – Мист качает головой, от злости на щеках у нее снова появляются красные пятна. – Ничего у тебя не выйдет. Ты настолько охвачена ревностью, ненавидишь тот факт, что я получаю особое отношение, жду наследника царя, что готова обмануть беременную женщину? – насмешливо произносит она, окинув меня полным ненависти взглядом. – Какая же ты жалкая.

– Я пытаюсь спасти тебе жизнь, – шикаю я.

Она хохочет, но в ее смехе нет веселых или довольных ноток. Он скрипит, повисая в воздухе, и темными когтями неприязни раздирает меня на клочки.

– Выметайся.

– Мист…

– Я сказала: выметайся! – кричит она, и от этого яростного выкрика я отскакиваю назад, а стражники начинают барабанить в дверь. Великие боги, очень надеюсь, что рядом нет ни королевы Кайлы, ни ее силы.

– Хорошо, я уйду, – говорю я, примирительно подняв руки.

Мист вся трясется, румянец с щек спустился на шею и грудь. Я не хочу ее огорчать и, видимо, все равно не достучусь.

Мне плевать на силу ее ненависти ко мне – я не хочу, чтобы убили ее или ребенка. Если бы правду ей сообщил другой человек, Мист, возможно, прислушалась, но сейчас она ослеплена ненавистью ко мне.