Эта мысль приходит ко мне, когда Валентина оказывается рядом — приходит, чтобы попрощаться со мной. Потому что она возвращается в навь, к себе домой. В замок, в пристанище цмоков. Возможно не прямо туда, но так же в навь последует и Александра. И Гай с Велесом. Они все вот-вот покинут меня, направившись туда, где и должны быть. А я останусь здесь.

Прощание с Валентиной быстрое, больше формальное, хоть я и знаю, что она не плохо относится ко мне. Взмахнув длинными ресницами, она отворачивается от меня и смотрит на Яна. И произносит легко и непосредственно:

— Ты идёшь?

И тут я понимаю.

Ян.

Он её брат. Было время, когда они жили вместе, практически неразлучно. Пока их семья не раскололась, и Ян не сбежал сюда. Здесь он повстречал мою маму и остался рядом с моей семьёй — для нас это был долгий срок, а для него, в контексте прожитых лет — не слишком длинное мгновение.

Меня охватило беспричинное волнение, хотя причина всё же была. Я знала, почему оно возникло. Между ними, в их семье — больше не было ссор. Они все нашли друг друга: Ян, Констанин, Валентина, Алексей и даже Александра, хоть и остающаяся с остальными в более натянутых отношениях.

И ничто сейчас не препятствовало Яну быть рядом с ними, воссоединиться с собственной семьёй. Он был нужен им. Ведь они друг по другу скучали. Ничто, точнее никто, больше не мешал ему вернуться в навь — на свою родину, в пекло — на свою землю, ведь Чернобог был заточён, и не от кого было больше бежать, а Морана — какие бы ошибки не совершила в прошлом, между ними сегодня невольно промелькнуло небольшое тепло. Как бы Ян его не отрицал. Тепло, которому ещё предстояло разгореться до яркого костра. Со временем.

Теперь он может, наконец-то, пойти с ними.

И я была готова начать с ним прощаться. Он долго смотрел на меня, пока так и не ответив Валентине.

Я отпускала его. Я не имела права его держать. Но я видела, что он сомневается. Или просто выжидает, потому что не знает, как сказать мне правду, как её преподнести. Потому что знает, что я буду по нему скучать.

Не хочу, чтобы он делал что-то только потому, что считал себя обязанным. Я лишилась своей семьи. Кроме того, лишилась своей возможности попасть в ирий, и он считал, что приложил к этому руку. И кто знает, каким образом он решил искупать свою вину. И знаю, что он не желал оставлять меня в одиночестве. И мне не хотелось связывать его обязательствами, когда он, наконец-то был свободен.

— Ян, — говорю я, стараясь произнести это первой, чтобы ему не пришлось, — ты не обязан оставаться только потому, что у меня никого нет. Ты нашёл свою семью. Ты должен пойти с ними.