Александра до сих пор скованна проклятием, заклинанием, которое с помощью Яна я на него наложила, и она рассчитывала получить свободу сейчас, когда сделала для нас, всё, что должна была.

Но Ян считает, что для этого ещё не настало подходящее время. Александра громко и раздражённо выдыхает, разворачивается и уходит, не говоря никому из нас ни слова. Обращается в серого дракона и улетает.

Я хмурюсь. Мне её жаль. Я твёрдо намерена ещё вернуться к этой теме чуть позже. И надеюсь, что рано или поздно Ян разрешит мне отпустить её. Потому что я убеждена, что Александра лучше, чем Ян о ней думает. Для меня совершенно очевидно, что ей точно не нужно быть заточенной в пекле, чтобы осознать свои ошибки. И я знаю, что некоторые её ошибки — таковыми вообще не являются. Ей очень долго приходилось делать сложный выбор. Она была раненым ребёнком, оставленным и непонятым, заточённым в теле взрослой женщины-дракона. И Ян так же перед ней в какой-то степени был виноват. Она открылась мне, всего на один миг, за который я многое поняла. И я просто надеялась, что однажды она откроется ему, и Ян тоже это поймёт.

Но так или иначе сейчас Александра была свободна, потому что я не собиралась ей больше ничего приказывать. А Ян — в его приказах тоже не было необходимости, потому что все нужные, касательно запрета освобождения Смога были отданы ей ещё в аду. Возможно, Ян был и прав, и в ней было ещё много эмоций, противоречивых, и она могла поддаться им и попытаться освободить отца, поэтому управлять некоторыми действиями Александры сейчас было правильным. Так что заклятие, которым я связала её с собой, было и правда пока что необходимым, но ни по каким другим поводам мы не собирались его использовать.

Когда Велес и Гай оказались совсем рядом, Гай двинулся ко мне, крепко прижал к себе, и я была совсем не против такой близости. Я была ей очень рада. Пушистый мех его накидки щекотал мой нос. Он попросил меня беречь себя и не забывать его. Сказал, что ему жаль, что я лишилась своей бессмертной жизни в раю, но так же упомянул, что будет рад тому, что рано или поздно мы продолжим общение, пусть и в нави. Он вместе с отцом присматривает за ней, перемещает оттуда новые души в явь, а я буду присматривать за душами умерших, буду забирать их из мира, который начну называть не явью, а порубежьем. Интересно, будем ли мы с ним пересекаться часто в ходе своей работы? Я бы хотела этого. Искренне хотела.

Велес тоже не оставил меня без внимания.

— Ладно, — произнёс он с наигранной деловитостью, — если этот цмок тебя обидит, просто помолись мне. И я с ним побеседую.