– Я прошу испепелить мою душу.

Все из-за страха, что никто не захочет перерождать ее душу нефилима, или потому, что она не могла жить без Дова? Был ли он половинкой ее души?

Пальцы Адама стиснули мое бедро, заставляя отступить на шаг… два, словно опасаясь, что погребальный костер Клэр будет настолько яростным, что пламя перекинется на наши крылья.

Поток заклубился дымом, и Тобиас чуть не споткнулся о Миру, когда бросился наружу, сопровождаемый невозмутимым Габриэлем.

– Мы все пропустили? – Тобиас тяжело дышал, обводя взглядом собрание, прежде чем заметить Клэр. – Кажется, нет. Крылатый таракан все еще дышит.

– Ненадолго, Тобиас. – Клэр улыбнулась, и от нее веяло таким холодом, что сильнее сцепила руки.

– Lehatsamehot! – прорычал отец.

Глаза Клэр чуть не вылезли из орбит, когда ее крылья вновь раскрылись.

– Зачем ты…

Прежде чем она смогла завершить фразу, apa и чернокожий серафим обрушили пламя на ее яркие перья, вырвав у бывшего архангела душераздирающий крик.

– Ты ведь не ожидала, что мы сделаем это быстро и безболезненно, Клэр? – Голос отца опалял не меньше, чем адское пламя, пожирающее ее перья с металлическими кончиками.

Вскрикнув, Клэр упала на колени, а затем рухнула лицом в кварц.

Вонь горящих перьев резала мне глаза и вызывала ноющую боль в плечах и спине.

Когда я захныкала, Адам прижал меня к твердой груди и губами коснулся лба. Я вдохнула его аромат, чтобы избавиться от запаха Клэр, и уткнулась головой ему в плечо, пока крики и треск не стихли.

– Прости, что повел себя так по-варварски перед тобой, Звездный Свет. – Голос отца заставил меня оторваться от Адама и поднять взгляд. – Я не должен был подвергать тебя этому.

Я облизнула губы, не желая взваливать на его плечи еще больше вины, объясняя, что меня расстроило воспоминание о сожжении собственных крыльев.

– Она исчезла?

– Исчезла.