– Навсегда?

– Навсегда.

За напряженным плечом apa я заметила Еву и ее отца, оба не проронили и слезинки, будто их не затронула смерть Клэр. Словно ее кончина принесла им облегчение.

Когда мой взгляд вернулся к двум самым важным мужчинам в моей жизни, я заметила лицо, которое не видела четыре года, – Грейсона. Он улыбнулся мне так широко, что показались все зубы. Все его ровные зубы. Я догадалась, что он исправил их, когда попал в Элизиум. Точно так же как ему подправили черты лица, усыпав их мелкими морщинками, будто для того, чтобы компенсировать упущенную возможность состариться на Земле.

Темнокожый архангел, который помогал отцу, загородил Грейсона.

– Добро пожаловать, Найя. Я Сераф Дэниел, но ты можешь звать меня просто Дэниел. – Он протянул руку, и я пожала ее.

– Я так много слышала о тебе, Дэниел. – Первый и главный союзник моих родителей в их деле. – И рада, что наконец-то могу соотнести имя с внешностью.

Его хватка оказалась такой же медовой, как и улыбка.

Следом представились и остальные архангелы, но никто из них не велел мне отринуть их титулы.

Когда они ушли, Адам прошептал мне на ухо:

– Наши тринадцать дней вместе начинаются сейчас.

По коже пробежали мурашки.

– Может, посмотрим, насколько полезны эти штуковины? – Он кивнул на крылья.

– Подожди. – Я отстранилась, чтобы заглянуть ему в глаза. – Ты еще не летал?

– Ждал тебя.

– Ты же ненавидишь ждать.

– Я многое ненавижу, Перышко. – Он взял мои руки, которые вяло висели по бокам, и переплел наши пальцы, затем поднес их к губам и поцеловал. – Но ничего из этого не относится к тебе.

– Буэ, – Галина издала рвотный звук, за что Адам показал ей средний палец.