Он ничего из этого не помнил. Но помнил, что это были не добрые сны. И страх преследовал его, когда он с трудом выбрался из постели, подошёл к своему столу, схватил бутылку вина, которую держал в ящике, и осушил бокал ещё до того, как солнце выглянуло из-за горизонта.

Один бокал — всего один, чтобы успокоить нервы.

* * *

ФИНН

Финник Атлас помнил все сны, которые ему когда-либо снились, но он хотел бы забыть те, что видел в ночь перед балом.

Троны, сделанные из костей вместо золота. Гуляки, чьи смеющиеся лица превратились в ухмыляющиеся черепа, кожа гнила и отслаивалась во время танца, их конечности неестественно изгибались с каждой стремительной строфой вальса. Холодные руки обвились вокруг его шеи сзади, шёпот, похожий на предсмертный вздох, в ухо: «Ты просил одного из нас сделать нечто достойное поклонения, не так ли? Похоже, она отвечает на твои молитвы».

Когда он проснулся, то чуть было не пошёл сказать матери, чтобы она всё это отменила. Почти рассказал ей о секретах, которые хранили Кэл, Сорен и Эли. Чуть было не отправился к Джерихо, чтобы спросить, что значит, если ему снятся сны, которые кажутся более реальными, чем часы бодрствования.

Вместо этого он приказал себе взять себя в руки. И пошёл поискать что-нибудь на завтрак.

* * *

ЭЛИАС

Элиас Лоч не спал в ночь перед балом.

Он не спал всю ночь, непрестанно молясь Мортем о силе, когда проскользнул в ванную комнату со своим кинжалом и прикусил свёрнутую рубашку, срезая умирающую, заражённую плоть со своей руки. Пока он перевязывал себя, избавлялся от улик, чистил свой кинжал и заползал обратно в постель. Когда он полез в свой рюкзак и вытащил не свою священную книгу, не свои чётки, а своё счастливое кольцо и цепочку к нему.