Их рота вернула Дельфин обратно. Джейкоб, Варран, Лили, Ракель, Фригг… все они. И они сделали это во имя Сорен, ради своей принцессы, своей подруги.

Известие о смерти Лили снова лишило его сна, он вспоминал её дразнящую улыбку, её постоянные подколы и флирт со всеми в их компании, ярость, с которой она защищала своих друзей. Он будет скучать по ней… И, боги, он даже не хотел думать о том, как Ракель справлялась. Сначала её сестра, затем боевой товарищ, и на этот раз некому вытащить её из этой дыры…

Она была достаточно сильна, чтобы справится самостоятельно, он знал это. Но останется ли она сама собой или нет — это совсем другой вопрос. Он надеялся, что она это сделает — и что, когда настанет время Сорен пройти через то же самое, верность Ракель своей покойной сестре подтолкнёт её помочь Сорен пережить эту потерю. Что кто-то будет рядом, будет прикрывать её, когда он уже не сможет.

Словно в ответ на эту мысль его плечо резко и внезапно запульсировало, покалывание болезненного жара поползло вверх и вниз по руке. Борясь с дрожью, он изменил свою позу, схватившись за локоть, поддерживая его, поскольку его рука онемела. Эти странные приступы покалывания становились всё хуже и распространялись. На прошлой неделе они были изолированы у самой раны. Теперь покалывало от кончиков пальцев до ключицы.

Им пора было уходить. Он должен был сказать Сорен правду, что у них не было времени. У него не было времени.

После бала, когда он проводит её обратно в комнату, у них состоится этот разговор. Как бы сильно он ни ненавидел это, как бы сильно это не разбивало ему сердце. Даже мысль о том, чтобы оставить Сорен, копала яму в его кишках, из которой он не мог надеяться выбраться.

Сам того не желая, он вправду начал надеяться, что Мортем даровала ему милосердие, что Сорен сможет сотворить чудо, не имея ничего, кроме чистой упрямой воли. Но если Мортем хотела, чтобы он попал в её царство, у него не было другого выбора, кроме как принять её приглашение.

Он знал, куда идёт. Он не боялся. Беспокоился за Сорен, да. Уже оплакивал годы, которых у них никогда не будет, да. Но не боялся.

Музыка затихла, и тихие, приближающиеся шаги позади него вырвали его из раздумий. Он стоял прямо, изо всех сил стараясь выглядеть охранником, который действительно заботится о своей работе.

Каллиас прошёл первым, его костюм был предсказуемо голубым, волосы собраны в аккуратный пучок. За ним с важным видом шествовал Финн, который поистине потрудился надеть что-то соответствующее принцу вместо того рваного свитера, на который Сорен любила жаловаться; затем Джерихо и Вон, первая выглядела как видение, созданное самой Анимой, второй выглядел… усталым. Он улыбнулся, демонстрируя свою жену лёгким поворотом и наклоном, но Элиас заметил капельку пота, стекающую по его лбу лишь от этого простого движения. Джерихо положила руку на поясницу своего мужа, когда они отходили — твёрдо, осторожно, как будто она была готова подхватить его, если он начнёт падать.