Впрочем, мужчины и не собирались травиться.

Марк просто перешел к делу.

– Дим, ты в этом разбираешься лучше. Как тебя можно вытащить?

– Никак, – просто сказал Димас. – Король сам это допустил, так что… Эрсон меня не выпустит.

– Королева?

– Мария, может, и помогла бы. А Диана просто кукла. С сиськами.

– Кто-то из других государей? Саймон, Ханс…

– Может быть, Саймон, если пожелает. Но я даже не знаю, что ему можно посулить за помощь, – задумался Димас. – Я ему был выгоден, но канцлером. А как узник…. Кому до меня какое дело?

– Мне дело есть. И, Дим… про сына ничему не верь, понял?

– Понял. А…

– Сиди, молчи и не раздражай Эрсона. А я отправлюсь в Картен и попробую тебя отсюда достать.

Димас глубоко вздохнул.

– Я не заслуживаю такого друга, как ты, Марк.

Что мог ответить на это настоящий мужчина?

– Молчи, дурак. Я тебе потом морду набью!

* * *

Праздник зимнего солнцеворота отмечался в этом мире широко и громко, примерно как в том, оставленном и уже чуточку забывающемся Марией, отмечался Новый год. И то, как не отметить день, когда солнце с зимы на весну поворачивает?[33]

Здесь считали, что в самую длинную и темную ночь года боги спят, а потому на земле творится всякое недоброе. И чтобы разбудить богов, люди веселились, пекли специальный «солнечный» хлеб, украшали дома, старались провести эту ночь весело и шумно.

Мария не знала, как праздновать, но ради Анны… Тина и Мелисса затеяли украшать дом, все печь, и Мария готова была поддержать любое начинание. Благо тяжело ей не было. Живот был совсем небольшим, беременность проходила легко, ее даже не тошнило… красота, да и только! На что-то и ее змеюшность сгодится!

Гулять они не будут, и шумные праздники устраивать тоже, а вот посидеть всей компанией у камина, поговорить, потом пройтись по берегу и вернуться домой, это можно. Так они и сделали, и были намного счастливее, чем те, кто праздновал этот же праздник в роскошном дворце.