– Ненавижу тебя!

– Кого из? – усмехается Соня.

– Ненавижу тебя, Ася. Ненавижу!

– Хорошо. – Я вздыхаю и проверяю ключи и телефон в карманах. – Может, я тогда пойду? Вообще не понимаю, зачем я тут, он даже не был при смерти. Сонь, в следующий раз можно без меня?

Она не успевает ответить.

– Иди! Проваливай! – стонет Егор.

– Окей. И больше не пиши мне, ладно?

– Ладно!

– И не преследуй…

– УБИРАЙСЯ! – кричит он, и кружка с кофе летит в стену и разбивается справа от меня. – Уходи, пошла вон! Не хочу больше тебя видеть! Преследовать ее не надо, писать ей не надо! ДА КОМУ ТЫ НУЖНА?

Это слишком легко слышать, так что я еле сдерживаю улыбку. Смотрю в последний раз на Соню, на лице которой будто на мгновение промелькнул испуг, а потом иду к выходу.

Слышу бормотание Егора за спиной:

– Кем она себя возомнила, а? «Не пиши мне больше, не преследуй…» Да пошла она на хер! Пошла она… Куда хочет!

– Егор, пообещай, что так и есть, что не наделаешь глупостей. – Тон Сони совсем другой – мягкий и ласковый, как у матери, успокаивающей ребенка.

Я смотрю на огромное зеркало во всю стену, в нем отражаются и кухня, и коридор. Там можно рассмотреть Колчиных, вцепившихся друг в друга. Лицо Егора искажено, он, кажется, рыдает, а Соня гладит его по голове и укачивает, как младенца.

Мне тут точно нечего делать.

– Она не пообещала! – ревет Егор. – Не пообещала, что не будет с ним!.. Не пообещала.

– Я знаю, родной, – шепчет Соня, ловит мой взгляд и кивает в сторону выхода, намекая, что мне уже точно пора.

Выйдя на улицу, я иду к парковке магазина, где Соня бросила машину, и останавливаюсь, увидев Тимура, который сидит на лавочке с телефоном в руках и периодически смотрит на часы.

– Тимур…